statistically speaking, your genitals are weird
псто про сны.
трёп про троллей, айзена, учих и вопросы педагогического воспитания, незакончено, паранойя торжествуэсны были про троллей в колодцах, конспиративные зачисления в закрытые университеты, маленьких дикарей, бедокурящих в услужении у всяких аццких самураев. а ещё я спорил с влодыко-айзеном о вопросах педагогики, и толпа учих (три штуки, есличо) маячили рядом и комментировали иногда. айзена я взаимно счёл интересным, но дураком, учихи были вполне мирны, а ещё там было очень тихо и белые-белые стены.
я сперва подумал про такой знакомый тип фанфиков, когда "и встретились они через десяток лет после жизни, дабы обсудить важные вещи и постебаться с высоты посметрной мудрости". ну, кагбе когда ты лениво полуваляешься на белом (тм) диванчике, рядом расхаживает вообще непонятный чувак из другого фандома, где-то в кресле в стороне восседает задумчивый фугаку, на полу копается в какой-то своей хрени саскекун, а мимо проходит такой мирный-мирный итачег и ищет что-то на белых (тм) полках на белой (тм) стене...
люди, это палата для безнадёжных на всю голову?!
- ...но ты-то что можешь знать о воспитании детей? - ухмыляется влодыко-айзен.
- уж поверь мне, юноша, я после всего этого знаю более чем достаточно.
- ерунда, - говорю я в ответ на какое-то высокоумное излияние на тему философии и моральнсти в человеке и отношениях.
- неужели? - говорит влодыко-айзен. - но у любого человека есть, если хочешь, настоящие ценности. принципы, важные в любых отношениях именно для него. даже у тебя.
- неужели? - ухмыляюсь я.
- назови мне хоть одно такое качество, и я тебе объясню, что такое ценности.
мне приходит в голову только честность, но потом я понимаю, что она у нас тоже наверняка достаточно разная.
поэтому я улыбаюсь и пожимаю плечами.
- ну, возьми для совсем уж простого примера вот этого ребёнка, если хочешь, - говорит айзен и кивает на сидящего на полу с какими-то механическими хренями саске.
саске копается в них упорно и вдохновенно, саске в тех дурацких белых недоштанах, ему лет двенадцать, и он тут же поднимает голову и чётко проговаривает влодыко-айзену всё, что думает по поводу этой идеи.
- не надо брать этого, - смеюсь я. - этот слишком уникальный, на нём ни одна нормальная схема давно не работает.
итачи проходит мимо дивана, идёт к полкам, задумчиво выискивает там что-то.
хвост у него закреплен косо на затылке, и сейчас уже почти сполз до своего нормального состояния.
когда он оборачивается и рассматривает нас, на лице у него написано такое умиротворённо-похуистичное состояние, словно в этой нирване его уже точно не заботит ничего, кроме вот этого стакана в руке, да и тот условно, что смотреть неинтересно.
- ну хорошо, - говорит айзен, прохаживаясь по помещению, и достаёт с очередной полки чёрную (бгг) книгу.
книга оказывается сборником каких-то священных текстов.
- представь себе, - продолжает он, подсовывая мне книгу, - что вот эта вещь для кого-то единственное ценное в мире. и его отношение к этой книге...
я опираюсь на локти и листаю книгу, глядя на него.
- кстати, он прав, - мирно вставляет итачи, обернувшись к нам на секунду. - то, как человеку портили жизнь в раннем детстве, потом рано или поздно сработает, в любом случае. некоторым для этого хватает отношения. а иногда и того, которое начинается ещё до его детства, собственно.
- кстати, будешь смеяться, - подаёт голос фугаку из своего дальнего кресла. - когда мы с твоей матерью тебя ждали, я ей не говорил. но мне, помимо силы и таланта, в которых я не сомневался, нужно было, чтобы мой сын был красив.
мы смеётся уже все, потому что лицо самого фугаку ничуть не изменилось, и потому что "приграсный итаче" и "фандом ляжет под ноги" - это мемы далеко за пределами фандома. раз уж даже айзен ржот.
- ну, спасибо, - невозмутимо и всё ещё похуистично улыбается итачи. - вот ты не мог об этом думать не так активно, да, отец?
- и даже в той истории, которую ты рассказал, - снова говорит айзен. - этот твой мальчишка всё равно рано или поздно наткнётся на то, с чем не сможет справиться, и вернётся он именно туда, где ему дали понять, что это место для него дом.
- ерунда, - повторяю я. - если ты дал кому-то понять, что называешь ЭТО словом дом, тебе никто не гарантирует, что от тебя не сбегут сразу после этого.
- ты споришь из принципа.
- я? ты вообще не споришь, а упираешься как в стену, и что?
итачи проходит мимо моего дивана, останавливается, разглядывает лежащую на бледной поверхности кисть руки. на руке почему-то чётко видны размашистые остатки шрамов от фенолового ожога.
я листаю книжку и прежде чем успеваю удивиться, задумчиво проводит пальцами по следам на руке.
- шрамы, - удивлённо говорит это чудо и наивно поднимает на меня распахнувшиеся глазки. - всё ещё?..
ах ты сукааааааа, думаю я в эту секунду, мгновенно вспоминая, что передо мной стоит.
и конечно проснулсо. бля.
не знаю никаких айзенов, не знаю никаких учиховых семейных разборок, отъебитесь от моего мозга и моих ручег! гексли говорят, что я проснулся, обматерил мироздание, осмотрел руки и с размаху убился головой в подушку. сам бы попробовал в одну палату с этими мозгожорами. где мои колодезные тролли...
трёп про троллей, айзена, учих и вопросы педагогического воспитания, незакончено, паранойя торжествуэсны были про троллей в колодцах, конспиративные зачисления в закрытые университеты, маленьких дикарей, бедокурящих в услужении у всяких аццких самураев. а ещё я спорил с влодыко-айзеном о вопросах педагогики, и толпа учих (три штуки, есличо) маячили рядом и комментировали иногда. айзена я взаимно счёл интересным, но дураком, учихи были вполне мирны, а ещё там было очень тихо и белые-белые стены.
я сперва подумал про такой знакомый тип фанфиков, когда "и встретились они через десяток лет после жизни, дабы обсудить важные вещи и постебаться с высоты посметрной мудрости". ну, кагбе когда ты лениво полуваляешься на белом (тм) диванчике, рядом расхаживает вообще непонятный чувак из другого фандома, где-то в кресле в стороне восседает задумчивый фугаку, на полу копается в какой-то своей хрени саскекун, а мимо проходит такой мирный-мирный итачег и ищет что-то на белых (тм) полках на белой (тм) стене...
люди, это палата для безнадёжных на всю голову?!
- ...но ты-то что можешь знать о воспитании детей? - ухмыляется влодыко-айзен.
- уж поверь мне, юноша, я после всего этого знаю более чем достаточно.
- ерунда, - говорю я в ответ на какое-то высокоумное излияние на тему философии и моральнсти в человеке и отношениях.
- неужели? - говорит влодыко-айзен. - но у любого человека есть, если хочешь, настоящие ценности. принципы, важные в любых отношениях именно для него. даже у тебя.
- неужели? - ухмыляюсь я.
- назови мне хоть одно такое качество, и я тебе объясню, что такое ценности.
мне приходит в голову только честность, но потом я понимаю, что она у нас тоже наверняка достаточно разная.
поэтому я улыбаюсь и пожимаю плечами.
- ну, возьми для совсем уж простого примера вот этого ребёнка, если хочешь, - говорит айзен и кивает на сидящего на полу с какими-то механическими хренями саске.
саске копается в них упорно и вдохновенно, саске в тех дурацких белых недоштанах, ему лет двенадцать, и он тут же поднимает голову и чётко проговаривает влодыко-айзену всё, что думает по поводу этой идеи.
- не надо брать этого, - смеюсь я. - этот слишком уникальный, на нём ни одна нормальная схема давно не работает.
итачи проходит мимо дивана, идёт к полкам, задумчиво выискивает там что-то.
хвост у него закреплен косо на затылке, и сейчас уже почти сполз до своего нормального состояния.
когда он оборачивается и рассматривает нас, на лице у него написано такое умиротворённо-похуистичное состояние, словно в этой нирване его уже точно не заботит ничего, кроме вот этого стакана в руке, да и тот условно, что смотреть неинтересно.
- ну хорошо, - говорит айзен, прохаживаясь по помещению, и достаёт с очередной полки чёрную (бгг) книгу.
книга оказывается сборником каких-то священных текстов.
- представь себе, - продолжает он, подсовывая мне книгу, - что вот эта вещь для кого-то единственное ценное в мире. и его отношение к этой книге...
я опираюсь на локти и листаю книгу, глядя на него.
- кстати, он прав, - мирно вставляет итачи, обернувшись к нам на секунду. - то, как человеку портили жизнь в раннем детстве, потом рано или поздно сработает, в любом случае. некоторым для этого хватает отношения. а иногда и того, которое начинается ещё до его детства, собственно.
- кстати, будешь смеяться, - подаёт голос фугаку из своего дальнего кресла. - когда мы с твоей матерью тебя ждали, я ей не говорил. но мне, помимо силы и таланта, в которых я не сомневался, нужно было, чтобы мой сын был красив.
мы смеётся уже все, потому что лицо самого фугаку ничуть не изменилось, и потому что "приграсный итаче" и "фандом ляжет под ноги" - это мемы далеко за пределами фандома. раз уж даже айзен ржот.
- ну, спасибо, - невозмутимо и всё ещё похуистично улыбается итачи. - вот ты не мог об этом думать не так активно, да, отец?
- и даже в той истории, которую ты рассказал, - снова говорит айзен. - этот твой мальчишка всё равно рано или поздно наткнётся на то, с чем не сможет справиться, и вернётся он именно туда, где ему дали понять, что это место для него дом.
- ерунда, - повторяю я. - если ты дал кому-то понять, что называешь ЭТО словом дом, тебе никто не гарантирует, что от тебя не сбегут сразу после этого.
- ты споришь из принципа.
- я? ты вообще не споришь, а упираешься как в стену, и что?
итачи проходит мимо моего дивана, останавливается, разглядывает лежащую на бледной поверхности кисть руки. на руке почему-то чётко видны размашистые остатки шрамов от фенолового ожога.
я листаю книжку и прежде чем успеваю удивиться, задумчиво проводит пальцами по следам на руке.
- шрамы, - удивлённо говорит это чудо и наивно поднимает на меня распахнувшиеся глазки. - всё ещё?..
ах ты сукааааааа, думаю я в эту секунду, мгновенно вспоминая, что передо мной стоит.
и конечно проснулсо. бля.
не знаю никаких айзенов, не знаю никаких учиховых семейных разборок, отъебитесь от моего мозга и моих ручег! гексли говорят, что я проснулся, обматерил мироздание, осмотрел руки и с размаху убился головой в подушку. сам бы попробовал в одну палату с этими мозгожорами. где мои колодезные тролли...
@темы: трава полевая, (с)казано, убить всех людей, сны, дурная нарутная трава
-
-
03.05.2010 в 15:47