statistically speaking, your genitals are weird
мне понравилось, буду ещё.
список интересного за 2019 здесь
1. Зубная фея, Грэм Джойс
это, конечно, роман взросления, или как называется такой текст, где герой должен пройти основные квесты вроде пошляться с друзьями по улицам, попробовать стрессово социализоваться среди злых пацанов, заметить существование девчонок, попробовать пить и курить траву, а однажды - ну, так, случайно, может - попробовать вынуть тупую голову из собственной задницы.
и, конечно, роман про ту самую мистику, про которую долго не знаешь, есть она или проблема в людях. это мальчик - пустоватое существо с немного сдвинутой крышей в унылом городке посреди английской глубинки, или это правда недоброе существо-фейри является к нему годами, параллельно фоня на окружающих так, что проблем у них всё больше? это люди портятся, калечат себя и друг друга, умирают глупым образом - или это из них понемногу выедают хорошее, доброе, светлое, а видит всё это только один человек?
читать дальшенемного зная фейри, надеешься, что второе, чтобы хоть кто-то остался доволен в этой истории. немного зная людей, понимаешь, что скорее первое.
на самом деле, конечно, и то, и другое - вопрос, в какой мере.
мне понравилось, как оно написано - чётко, простым ясным языком, и мне кажется, автор очень хорошо понимал, какую часть он хочет оставить неоднозначной и с дырами, а какую - написать предельно конкретно, вплоть до физиологии и прописанных для участников последствий. и дыры - что в человеческом жизненном сюжете-квесте мальчика-гг, что в штрихом намеченном сюжете про фейри - там оставлены вполне намеренно.
мне не понравилось, как оно написано - местами очень символично, по классическим накатанным рельсам, максимально про обычных людей, с которыми случаются самые боянные вещи. конечно, маленький загнивающий городок - это где мамы упарываются по хозяйству и не отсвечивают, папы спиваются и едут крышей, подростки - гопота и мелкие вандалы, либо амёбы, которых даже на гопничество и вандальство хватает только иногда от нечего делать. конечно, красивая девочка, выигрывающая местные конкурсы красоты и получающая возможность уехать в большой город моделью, там будет обманута, получит анорексию и депрессию, подсядет на стимуляторы и алкоголь, как иначе-то? всё, как у людей. не барбитураты же, в самом деле.
вот это "всё, как у людей", болото и залипание в апатии, с которым сливаются гг и его друзья, периодически вынужденные шевелить конечностью, чтобы как-то немного вяло, но по-человечески пройти свои этапы взросления и потом так же, наполовину по рельсам, наполовину случайно - вроде как двинуться куда-то ещё, это самая тяжкая часть текста, по-моему.
это - реальный квест, и может быть, во времена автора считалось, что они его как-то да прошли. во времена меня считается немного иначе.
тяжелее этого - только та часть, которая непосредственно с Феей.
она - вообще лучшее, что было в жизни этой недодиагностированной амёбы, которая по недоразумению главный герой. и если рассматривать их отношения как метафору взросления, изменения форм того, что мальчику становится важно и прочая очевидная чушь - да, это описание какого-то прогресса, и может быть, намёк на то, что мальчик оказался в состоянии интегрировать в себя часть своих вытесненных образов и пройти какую-то внутреннюю трансформацию.
но я смотрю в текст, и мне хочется думать другое.
и в конце этой чёртовой книжки - хорошо написанной, легко читающейся и немного застревающей в горле - мне хочется всхлипнуть об облегчения за единственного персонажа в этой книге, который свой квест кое-как выполнил и получил свободу от того болота, которое разливалось вокруг всё это время. я надеюсь.
мне нравится думать об этой книжке как об истории в несколько слоёв, которые заставляют задуматься - а они заставляют, с этой точки зрения она интересна.
но мне не нравится ощущать её такой - почти ни на одном.
наверное, это потому что у меня нету сочувствия и я не люблю романы взросления в принципе.
это должна была быть весёлая сказка-хоррор про мальчика, к которому год за годом приходит сказочное чудовище, чтобы в разных позах потроллить его, покошмарить и местами покалечить его или его друзей, потрахаться с ним, а мальчик бы искал способы борьбы с ним, решал эту задачку и в конце концов выступил с каким-нибудь ритуальным колдунством, чтобы завершить квест.
а на деле оказалась грустная и долгая история про несчастное маленькое существо, которое из-за нарушенных волшебных правил и собственного раздолбайства оказалось на годы связано с пугающим, плохо контролируемым и непонятным никому созданием, про которое даже не понятно, есть ли у него внятное самосознание, какой-то уровень интеллекта, какая-то способность к сопереживанию или изменению за пустыми глазками, и от него не избавишься известными средствами, до него не достучишься словами, потому что оно понимает о происходящем ещё меньше, чем ты, а сил и возможностей у него больше. оно дома. и только от него зависит, отпустит ли оно однажды из этого дома тебя.
удивительно хорошо на мне сработала эта история - для книжки, в которой 99 процентов персонажей не вызывают ни сочувствия, ни жалости, ничего вообще, просто потому что они - не больше, чем сумма обстоятельств, в которых вяло бултыхаются, не мы такие, жизнь такая.
мне нравится думать, что в ней было куда больше волшебства, знания и чего-то живого, чем прописано в большей части текста. просто эти люди его не заслужили.
просто они не для этого.
вы и правда не должны были тогда встретиться, мальчик.
и прочитать целую книжку, чтобы убедиться, что эту ошибку можно исправить - ну, стоило того.
мне понравилось, в общем.
рекомендую.
2. Дочь времени, Джозефина Тей
как ни странно, это оказалась книга не про исторические исследования - хотя там этого немного есть, и оно довольно милое - а про отношения.
прежде всего - про отношения одного увлекающегося мужика, запертого в больнице, с другим ещё более увлекающимся мужиком, который умер овер 400 лет назад. но какая разница, если ты увидел его фотку, и тебя взяло за душу? взгляд, лицо, хреновая репутация среди потомков - и вот ты уже переживаешь за него, копаешь информацию, как можешь, сравниваешь источники и пытаешься защищать этого мужика от окружающих тебя людей, которые считают его мудаком, а тебе кажется, что всё не так просто, потому что ну не может быть.
того, второго мужика звали Ричард Третий.
читать дальшея подозреваю, что людям, лучше меня помнящим этот исторический период в Британии, в местах конкретных раскопок главного героя архивных кусочков будет или весело, или фейспалмово - но он и не претендует на серьёзные исследования, он с самого начала подаётся как человек, который к истории вообще имел отношение только в школе, а этот маленький роман - так, развлечение, пока нога зарастает. и, судя по всему, в то время, когда Тей писала свою книгу - исследования на тему того, как на самом деле обстояла ситуация с Ричардом, его племянниками, конкурентами и прочим, уже велись. и, скорее всего, уже тогда было понятно, что ни постулат "Ричард был полное чудовище и бездушный мудак", ни "Ричард был вообще умнейший, справедливейший и хороший человек, которого оклеветали по всем правилам" - исчерпывающими не являются. я ещё сильно подозреваю, что ради отображения этих моментов как раз введён юный восторженный помощник, которого подарила главгеру подруга.
но если спустить на тормозах придирки к фактологии, а местами и к логике гг - оно любопытное, даёт основы того самого анализа и очень милое. серьёзно.
если бы эта книжка попалась мне в подростковом возрасте, мои отношения с историей средневековой Британии сложились бы, наверное, очень по-другому.
но и без этого хорошо.
3. Впусти меня, Йон Айвиде Линдквист
итак, снова время странненьких книжек про вампиров!
с одной стороны, она выглядит как новеллизация средненького триллера из девяностых, ну помните, вот эти карманные книжки в мягких обложках, пересказывающие очередную серию "Секретных материалов" как бы в виде книжки? в ней куча воды, кривых лишних конструкций, нарочитой старательной чернухи, которая почти всегда выглядит уныло, и по тексту видно, что это - пересказ типичного триллера-хоррора-прочего-стандартного-фильма, который автор посмотрел в голове и пытается рассказать особо важные сцены и кадры, чтобы ты чётко представлял, где - крупный план города или сцены, где - сцена-склейка, и в каком месте должен стоять или бежать оператор в следующей сцене. и это не достоинство, по-моему.
с другой стороны, читать дальшетам есть какой-никакой сюжет, про который интересно, что за фигня творится, разные и иногда довольно любопытные персонажи - ок, картонного наполнителя тоже в количестве - которые всё-таки похожи на людей, есть несколько моментов, которые хотя бы в задумке своей неплохи. есть та самая чернушная физиологичность, которая поначалу выглядит унылым картоном для галочки, но позже всё-таки начинает придавать происходящему какую-то живость, автор попытался, чек. есть, в конце концов, не самый тупой на свете мальчик Оскар - в отличие от многих взрослых, дети и подростки у автора не всегда нарочито тупые и не всегда делают бессистемную хрень просто потому, что так сказал сюжет и режиссёр - и вампирёныш Эли, у которого давно проблемы с половой самоидентификацией, возрастом, нестабильным уровнем интеллектуального и эмоционального развития, но он - она - оно пытается хоть как-то с этим всем выживать и не очень косячить.
там есть трогательная история их с Оскаром отношений, она довольно милая и ламповая.
там есть интересная задумка о принципах того, как эта вампирская зараза работает, и бесконечно жаль, что эту задумку автор приткнул куда попало и слил в итоге в довольно сырой триллерный текст, где оно не смогло прорасти.
это интересная история с зачатками классных штук, но она зря родилась книгой - и у меня такое ощущение, что автор это понимал.
фильмы по ней должны быть оч милые, ну или хотя бы крепонькие как хоррор перед сном.
но мне тут нашептали, что там Эли официально сделали девочкой, а это никанон, хз теперь, смотреть ли.
4. Имя розы, Умберто Эко
замечательная же
книга про историю, про богословие и философии 14 века, про духовенские разборки, про политику и про книги, омг, книга про старые книги - со стёбом, разборками, исторической достоверностью и деталечками, как мне этого не хватало.
что такое душевный постмодерн и игрища гуманитариев хай-левела, знаете?
читать дальшево-первых, это правда чудесная стилизация.
конечно, игровая - Эко местами откровенно стебётся и троллит всё, до чего дотягивается, и делает это с таким удовольствием, что работает примерно всё - от честной и прозрачной пародии на Шерлока Холмса огромнейшими буквами до гораздо более тонких штук и мелких деталей вроде адсонской бенедиктинской хитровывернутости или ежедневных и еженощных разборок благочестивых жителей обители. и при всей эковской что ласковой иронии, что честном глуме - она буквально набита информацией. близкой к реальности, качественной, проработанной информацией - о быте, о средневековом монастыре, о людях и о том, что у них в голове, о политике и том, насколько она сплетена с религиозными практиками, о людях и их разборках, которые всё ещё люди, такие же по сути и по своим играм друг в друга, как были всегда и ещё будут. и о книгах - да, опять - у нас целый монастырь, прославенный своей великой библиотекой-лабиринтом, целый штат монахов, работающих над созданием, хранением, переписью, иллюстрациями, копиями и переводами текстов, за которые сейчас половина из нас бы повесилась трижды на ближайшем Иггдрасиле, ну правда.
я знаю, мои отзывы становятся чот скучными последнее время, но ничего не могу поделать. попробуйте читать их в умилении и придыхании, с которыми я это всё пишу. особенно про книги и разборки.
во-вторых (зацените, я помню о своём "во-первых", немыслимо), там чудесный язык.
он кажется непривычным и очень старательно стилизованным под историческую эпоху, но на самом деле, если присмотреться и понаблюдать, Эко его очень изящно дозирует - он становится действительно уносящим мозг в ключевые моменты, которые нужны для погружения в ситуацию, или в устах конкретных персонажей, насколько утащенных в свои идеи и процессы, что да - оно и должно звучать так. автор-гуманитарий настоящий, а не на поиграть, у которого слова работают, у которого их форма, количество и ритм - игрушки в руках не маленького ребёнка без мозгов, а профессионала из тех, чьи игры хочешь наблюдать и восхищаться.
кошмар. я снова гоню какую-то пафосную чушь вместо фиксации по делу.
но невозможно же удержаться, честно.
о языке ещё - кроме собственно диалогов, рассуждения лапоньки-Адсона, философских боёв и прочего - кто читал, помните описания расписанного портала в церкви, сюрных снов Адсона под конец, описания книг и иллюстраций Адельма к ним, да и не только Адельма? я вот помню. я на ближайшие пятьдесят лет запомню. они выносят мозг через сердце в горло, да ещё на аорте по пути поигрывают, эти описания. они похожи на полотна Босха, только которые видишь не глазами, а читаешь, слышишь и почти физиологически чувствуешь, со всей их высокодуховностью и анатомическим бесстыдством. вот они какие.
в-третьих (зацените, всё ещё помню!), персонажи.
куча волшебных, упоротых, на первый взгляд неслабо символичных и таких при этом жизненных чуваков. вы ж мои лапоньки, солнышки, каждый первый - хоть тремя детальками настолько фактурный и интересный, что дайте мне про него ещё, ну. когда это успело случиться со мной? когда мне стали интересны книги, где столько людей, про людей и их танцы, и внутренний фандом уже встаёт на дыбы и пытается состыковать всех со всеми не потому что хочет духовного и физического порно - его достаточно в тексте, о, сколько его там, прикрытого книжно-религиозно-политическими фетишами - а потому что ну хороши, ну шикарны же на своих местах. искренний и хитрый одновременно глазастый послушник Адсон, который ухитряется постельную сцену свою первую описать пятью абзацами, а внешность-манеры-ум своего наставника - пятью страницами с десятью признаниями во влюблённости и восхищении и обязательной пометкой "но вы не думайте, не в этом смысле!". строгий официальный Аббат, который, может, и настоятель и библиотекарь бездарный, зато администратор и политик - очень даже, и какие он танцует с Вильгельмом танцы с первого же разговора, с какими попытками взаимной интеллектуальной и иерархической пенетрации. экзальтированная истеричная лапонька Убертин - реально экзальтированная, чуть ли не до припадков паранойи или духовного оргазма прямо у вас на глазах, и при этом - как он мгновенно переключает этот режим на гораздо более адекватного и внимательного мужика, как только понимает, что тема не работает. практичный душевный Николай, который хочет качественно работать и предпочёл бы, чтобы тайные разборки обители не раздолбали ему кузню. ласковая умная лапонька Северин, гспд, цветочек души моей, тактичный, с руками, головой и сердцем на своих местах, слишком нормальный для всей этой дичи, что вы тут затеяли - Вильгельм, не тормози, да если бы этот котик меня пригласил зайти в лечебницу поговорить о книгах и травах, я был бы через минуту там с цветами, шампанским и набором для вскрытий (да, прямо в вашем четырнадцатом веке). шикарный Сальваторе, шикарные разборки с еретиками, шикарные юные послушники и молодые монахи, большая часть которых в курсе, кто в обители с кем спит, кто кому не дал, по какому поводу, и ещё не стесняются поддевать друг друга этим делом прямо за переписью и переводами книг в библиотечных залах. шикарный Хорхе! который да, очевидная шпилечка Борхесу, но если б я был Борхес, я бы такой шпилечкой гордился. особенно после концовки и последней сцены разборок. она страшная, она полна деструктива и жести, она ржачная до истерики, и она такова, что химию между ним и Вильгельмом даже Адсону описывать стыдно, но он пишет. и я его понимаю! мы все понимаем. лапонька моя.
забавно, что на этом фоне самым символичным и слегка менее реалистичным в некоторые моменты выглядит единственный человек - сам Вильгельм.
он - носитель разума, естественно-научного и критического взгляда на мир - включая те вещи, в которые сам верит - и гуманизма, всех этих вещей такого уровня, что на фоне остальных они кажутся почти прогрессорскими. ну, это кроме того, что он довольно смешная отсылка и к Холмсу, и Оккам рядом с ним постоянно упоминается. он не выглядит искусственным, нет, но регулярно подходит к этой грани - просто за счёт того, как выглядит часто в глазах даже своих же соратников, не говоря уже о противниках. он нужен нам как связующее звено с теми частями текста и мира, которые слишком глубоко в себе. он, а не Адсон, традиционно.
и да, книга, конечно, про идеи.
про книги и идеи, которые прорастают в людях и дают им желание и внутреннее право действовать так, что окружающие потом орут. и про то, на что люди готовы ради получения своего - в первую очередь воплощения своих идей, информации, которую нужно или ни в коем случае нельзя дать знать другим людям.
книга, слово - та самая возможность передать и посеять в людях знание или мысль, и это знание или мысль могут двигать и обрушать такие горы, что орать будет поздно, но вы всё равно будете орать.
вот она про что.
отдельно для особо внимательных Эко ещё в предисловии натыкал заранее отметочек насчёт "и всё описанное вообще вот ни разу не имеет никакого отношения к современным событиям и явлениям и людям, вот вообще ни капельки, ни разочечка, вообще не при чём, нет-нет-нет", и я невольно чуть-чуть жалею, что плохо разбираюсь в политике и социальных скандалах Италии времён выхода книги, и потому не могу заценить ещё большую кучу шуток и глумливых отсылок. но мне и тех, что есть, хватает. может быть, ещё лет через десять...
ps. интересно, среди попыток интерпретировать название книги были всякие версии, включая ту, что про связь со сгинувшей безымянной девушкой, а рассуждений на тему sub rosa как определения тайны и, соответственно, связа названия просто с этим выражением - мне не попадалось. это слишком примитивно и боянно, что ли? хд
5. Безумная медицина, Томас Моррис
вообще особо ни на что не претендует, кроме длинного названия (да, целиком она называется "Безумная медицина: странные заболевания и не менее странные методы лечения в истории медицины", и это кагбе намекает), но может развлечь интересующихся историей медицины и растяжимости как человеческой фантазии, так и некоторых органов.
читать дальшебольше всего она похожа на набор коротких баечек, преимущественно про девятнадцатый век, преимущественно про Британию и немного окрестности, с цитатами и комментами автора. хотя вру - не похожа, а так и есть.
это объясняется очень просто - автор не медик, но он заинтересовался темой и поднял сколько-то медицинских журналов в исторических архивах, поудивлялся, после чего самые интересные или дикие опубликованные там случаи нацитировал в книге, к каким-то попытался найти реальные научные и медицинские объяснения, к каким-то - просто повставлял своих комментов в два слова, как те блогеры, которым ну хоть что-нибудь сострить хочется, даже когда нечего, хотя достаточно было бы тех их комментариев, где инфа и пояснения таки есть.
у меня вообще есть подозрение, что это изначально планировалось как серия статей для блога или сетового портала, но лень гуглить, может, нет.
мне больше всего понравилась первая часть, где было довольно много историй про травмы, которые люди сами себе ухитряются наносить (нет предела человеческой фантазии и человеческой вместимости кишечника, но не только) - и ещё дальше раздел про особо дикие случаи каких-то врождённых паталогий или похожего, вроде того греческого мальчика с эмбрионом из желудка (но это я, у меня вообще с греческими мальчиками-жертвами репродуктивных извращений - свои отношения, не обращайте внимания).
особой жести или смакования физиологии там нет, автор реально цитирует, иногда объясняет, но совсем уж лютой дичи довольно мало. мне не показалось прямо очень информативным, но читать было местами приятно.
она хороша, чтобы поглядеть по верхам направления и прикинуть, про какие разделы имеет смысл поискать, чего почитать поглубже.
я вот хочу потом поискать работы и описания случаев с близнецами-симбионтами и, возможно, тератосомами. да, греческий мальчик с эмбрионом, ты потрогал мне знакомые струнки в душе, спасибо тебе за это (опять).
6. Сто лет одиночества, Габриэль Гарсия Маркес
это колдунская книга, народ. не просто алхимическая, нет, тут что-то другое.
она прекрасная.
и она почти целиком - про смерть.
читать дальшеона затягивает каким-то равномерным и гладким ритмом, показывает картинки, начинает интересную историю, и ты наивно лезешь туда и продолжаешь следить глазом, как оно там всё складывается - а потом за этот глаз тебя затаскивает в такую солнечную бодро пощелкивающую кастаньетами пропасть, что ты не сразу понимаешь, из каких костей те кастаньеты сделаны.
может быть, сработало ещё то, что я взялся за эту книгу в момент неслабого обострения тревожности, а она очень красиво и душевно усыпляет, даёт тебе возможность оценить алхимическую сказку с явно мифологической и потому не рассчитанной на переживания структурой - а оказывается удивительно жуткой.
не потому что пугает.
хотя отдельные элементы там есть, которые могли бы пугать - но, с другой стороны, у нас книга о нескольких поколениях семьи, которая живёт в не самых спокойных местах не в лучшие времена, конечно, там будут ужасы человеческие вроде войн, мятежей, расстрелов, убийств, сиротства, каких-то поломанных судеб. но это всё ерунда, этого одного не достаточно. и даже элементов вот этого магического реализма, которые вплетаются так, что никогда не скажешь, насколько они были, а насколько просто были в чьих-то глазах - это тоже ничего не гарантирует, это не обязано настораживать или пугать. это всё кусочки, но магия и эффект работают не на них.
мне кажется, до меня к концу дошло, что на самом деле работает.
дело в том, что это не просто книга про странную алхимию.
это книга про смерть.
вот почему всё так заворачивается - Буэндия не отличают внутри себя жизни от смерти. я не знаю, началось это с появлением Мелькиадеса, или наоборот, Мелькиадес выбрал первого из них и пришёл к нему со своей цыганской магией, мне кажется, что скорее второе. в первом Буэндия, которого мы узнаём, невероятное количество жизни, но и смерти - и они сплетены настолько, что между ними стёрта грань, и она продолжает размываться в семье дальше.
поэтому так много из них не замечают смерти - как умирают они сами, ещё при жизни или правда после смерти, или как умирают другие. поэтому глава семьи умирает понемногу задолго до фактической смерти, и всё больше сливается со старым деревом во дворе, и с ним говорят, как говорили - и продолжают говорить после смерти. поэтому женщины через одну умирают ещё при жизни, и не всегда со стороны поймёшь, живёт ли она ещё и доплела ли своё приданное или саван в кресле, где покрывается пылью, или в доме, где заперлась годы назад. поэтому мужчины иногда умирают на войне или в бою - а иногда нет, но живут после этого так, словно уже переступили грань, призраками, и даже изнутри большинство не думает о том, живы они или нет, потому что на самом деле - и то, и другое. поэтому девочка с костями родителей в узелке -клуп-клуп - становится частью семьи, и эти кости ложатся в основу дома. поэтому возвращается Мелькиадес, и возвращается не единожды, и не только после одной смерти - а сколько раз он умирал на самом деле, никто не скажет, потому что в мире, где существуют Буэндия - очень много жизни, но смерть заплетена в неё так плотно, что не выплетешь, не разрушив основы, она выступает в любой детали, к которой присмотришься. они пропитаны смертью. они принимают всё, что приходит, с силой и стойкостью живых - но на самом деле и со смирением мёртвых, и чем отчаяннее некоторые пытаются жить, тем отчаяннее упираются в смерть. вот почему они повторяются друг в друге, одни и те же имена, одна и та же земля, одна и та же история попыток обойти жизнь и смерть по кругу и вернуться к началу, которое повторялось уже тысячу раз. вот почему одиночество, раз за разом - потому что смерть это распад того, что жило, и стагнация, которая к нему ведёт, это то, во что превращается жизнь, если лишить её контакта и обмена веществ с внешним миром, возможности меняться и превращаться в новое. Буэндия принимают из мира то, что он им даёт - но всё, что они сами дают в мир, так или иначе возвращается к ним, чтобы на последней части круга тоже оказаться в зоне распада.
а ещё меня не оставляет мысль, что бессмертный Мелькиадес проводил на них какой-то важный эксперимент, и именно поэтому то, что казалось спиралью, в конце концов оказалось кругом, точку замыкания которого он видел с самого начала - если не задал её сам.
при всём этом - эта книга восхитительно написана, её можно тащить на тысячу цитат, у Гарсии Маркеса чудесная оптика и слова иногда настолько точные, что ты залипаешь в них, как муха в прозрачную смолу. этот узор, который представляет собой книга, сама её структура - это очень красивая волшебная композиция, магия правда работает. в ней дикое, иногда концентрированное количество понимания, живых формул и жизни самой по себе.
и это всё ещё одна из самых чудесных книг о смерти, которые мне попадались вообще.
7. Американские боги, Нил Гейман
пора признать - предполагаемая магия Геймана на мне не работает.
просто... почти никак.
читать дальшемне уже не раз встречалось такое утверждение, что Геймана или дико любят, или терпеть не могут, третьего не дано. но по-моему, это какой-то дурацкий пиар. потому что мне уже третий раз конкретно странно ощущать, что от книг с таким потенциальным набором классных элементов - мне чаще всего никак. ну, то есть, это мило. ок. всё.
причём я даже не совсем понимаю, почему.
в АБ есть целая куча хороших вещей - вроде и тема одна из самых кинковых на свете (ау, древние хтонические и не очень воплощения архетипов и человеческих верований поднимают головы сквозь века, современные версии того же обретают плоть и кровь, ну же!), и сюжет годен (там правда интересная история, там есть загадки, где-то движуха и крутой финальный твист), и персонажи любопытные (ну хотя бы часть - они плюс-минус разные, они про разные штуки, их достаточно много, да мне иногда одного персонажа хватает, чтобы зацепиться нутром, а уж два и полторы молекулы химии между ними - заворачивайте меня и несите на ваше кладбище скорее!), и яркие вплоть до фетишных моменты или образы есть, и они запоминаются (история с городком и озером сама по себе чудесная и криповатая, трипы на другие планы бытия отличные), да даже какая-то доза расчленёнки и кровищи есть, смерть и жестокость есть, всё вроде есть...
а - не искрит.
всё есть, всё очень мило, вроде даже отдельные кусочки истории немного цепляют... но это именно кусочки, как будто пара настоящих ёлочных игрушек затесалась среди хорошо подогнанной, добротной композиции из качественного пластика, полностью имитирующего живые материалы, и они иногда царапают тебя за пальцы - но как только отпускаешь именно это место, общее ощущение возвращается к ровному "мило, мне понравилось, следующий".
то есть, мне понравилось.
отдельные кусочки мне даже сделали как-то тепло на сердеченьке - история про ифрита и дурацкого мужика, финальный вотэтоповорот и хитрость, и... ну... ещё отличный момент с Белобогом и его молотом, обещанной Тени смертью - вот он был хорош, тот удар-поцелуй попал по какому-то живому месту. но и всё.
от остальной истории чувство, что мы очень мило поиграли во все эти штуки на кухне с занавесками, печеньем с молоком и супчиком на плите.
и это уже не первый раз, от Истории с кладбищем и Задверья было то же самое. пока читаешь - ну, это любопытная история, и ты делаешь вид, что магия волшебной сказки работает, но на самом деле нет.
очень мило. все пунктики выполнены. ну и ок.
8. Исповедь бывшей послушницы, Мария Кикоть
знаете это чувство, когда то, что ты читаешь - явно плод разборок каких-то странных людей с их довольно крупным по их меркам срачём, ты чётко понимаешь, что автор - ни разу не объективен, рассказывает очень свою версию истории, с какой-то целью, наверняка с благословения одних людей против других, читать дальшеи лёгкий душок скандальности, передёргиваний и информации, которую всё равно не проверить до конца - начинается уже с самого начала книги, сам автор вообще ни разу не симпатичен и показывает больше своих симптомов, чем хотелось бы знать, и это всё только верхушечка айсберга разборок и неподеленных ништяков - но такая характерная и любопытная, что всё равно читаешь и перманентно впадаешь в ахуй?
вот это - оно.
это могла бы быть очень любопытная книга о том, как изнутри ощущается пребывание в деструктивной секте, работающей под эгидой местечкового "православия", как выглядят для побывавшего там человека он сам и другие люди, попавшие под этот пресс, и как потом человек это пытается проработать и что в нём изменилось и продолжает меняться... и, на самом деле, да. но нет. это книга вроде бы про то, и при этом есть подозрение, что вообще нет.
потому что автор изначально выставляет себя, как бы это сказать потактичнее - поверхностной дурой, а после описанной истории - ещё и обиженной дурой, желающей больше внимания и профита.
она начинает с классического "я всегда была доверчивой и наивной, пошла искать веры, а злое православие меня отдоминировало, разрушило мне личность и мозги, заперло на несколько ужасных лет в аду, а теперь я всё никак не могу отойти и пытаюсь раскрыть вам правду и предупредить".
но в тексте - на протяжении всей истории, с самого начала - мы видим неумную упёртую тётку, которая полезла куда-то не от плохой жизни или серьёзного кризиса, а потому что при всех ништяках, что у неё были, она не почесалась к возрасту взрослой дылды - с нормальной семьёй, образованием, работой, своей студией, проектами и друзьями - отрастить себе немного мозгов, и не дошла до мысли о том, что любые варианты саморазвития, духовного поиска, да хрен знает, чего ей там захотелось в формате "я познала на курсах йогу, я познала буддизм, надо чонить ещё познать красивенького" - предполагают хоть какое-то шевеление мозгами и внутреннюю работу. но главная работа, которую она проделывала всё это время - это почитала пару первых попавшихся книжек попонтовее (и они виноваты, что воспитали в ней некритичное неверное представление о том, что её ждёт), а потом припёрлась к каким-то чувакам в монашеских шмотках, вручила им свои мозги-душу-тушу-паспорт - и потом годами охреневала с того, что с ней делают какую-то гадость, но упорно делала, что говорили, потому что ей же должны духовность и какие-то волшебства за то, что она отключит мозги и волю в принципе.
я знаю, что существуют люди, которые попадают под этот сектантский каток, потому что у них состояние мозга, жизни или ещё какие-то факторы их подставляют под это, и критичность реально не срабатывает.
и я знаю, что людям такие обстоятельства можно создать.
но автор выглядит как немного другой сорт человека.
и это очень интересно - если её история хотя бы частично основана на реальности (а это скорее всего так, потому что она описывает то самое "монастырское" рабство, которое очень возможно и наверняка происходит много где в современных условиях) - возможно ли, чтобы человека с такими вводными и с таким отношением, как у автора, действительно так закрутило и ничего нельзя было сделать? от неё ощущение, что она как раз не менялась, только вектор открытой пасти и возмущения сменился. но насколько оно правдиво?
какие глубины из той неприглядности, что автор демонстрирует, были там всегда и она на них играет, а какие могут оказаться действительно следствием вот этой обработки, под которую она сама годами упорно совала башку, чтобы получить...
кстати, любопытно, что именно.
как история внутреннего поиска и тотального неумного фейла - класс.
но я радуюсь, что эта история не долетела до меня, когда была на слуху (если где-то была, кроме пары скандальных газеток).
если убрать из уравнения то, какие вопросы и ощущения вызывает автор и тысяча странностей в её рассказе относительно неё самой в этих условиях - это интересный экскурс в тот топорный и грубый, но явно иногда работающий пц, которым способны действовать деструктивные общности.
но убрать автора и вопросы насчёт того, что и зачем она делала и говорила - и делает и говорит сейчас - очень трудно.
в конце концов, ну, это часть картины.
специфичные ощущения.
9. Милые мальчики, Герард Реве
ребята, это было настолько тупо и отвратительно, что мне почти понравилось.)
читать дальшево-первых, сразу оговорюсь - я думаю, что здесь ещё здорово порезвился переводчик, который честно попытался выпятить и обмазаться всеми наиболее яркими и сомнительными свойствами оригинального текста. и если в оригинале они наверняка чем-то компенсирвались, то в переводе это "что-то" уже потерялось. наверное. я надеюсь.
во-вторых, ещё одно сразу - мне редко удаётся оценить вещи формата "автор так выразительно показал днищность, ущербность, тупость и прочую деградацию персонажей определённого слоя и времени в социуме" и прочую похожую красоту. иногда удаётся, но обычно за счёт каких-нибудь ещё вещей, которые в тексте есть, помимо невероятно точно переданного убожества.
я подозреваю, что вот эти два пункта в тексте Реве - для кого-то будут про его сильные стороны.
для меня это однозначно большое выразительное втф.
понимаете, эта книга должна была сработать хоть на какой-то части меня. книга, где трахаются или дают или не дают друг другу всякие мужики, книга, где гг - не менее чем писатель со сложной личной жизнью и какими-то экзистенциальными вопросами, чувственность и смерть, вот это всё... не помню, кто мне такое вещал, но кто-то точно.
книга оказалась скучной.
гг со своим бесконечным пережёвыванием своего жидкого чсв, своих однообразных попыток или подрочить на себя, на ближайшего молодого пацана, на какое-нибудь воспоминание о себе или каком-нибудь пацане, иногда для разнообразия он занят не этим, а жалкой попыткой выжать хоть капельку того же самого если не из себя, так из того, кто случайно оказался рядом.
книга оказалась некрасивой.
то есть, ладно, это вкусовщина - может быть, кто-то другой и в другом переводе видит в этом тексте красоту, но я вижу тяжеловесную, заезженно-приторную, бесконечно повторяемую словесную жвачку, которая жуётся страницу за страницей и обозначает, наверное, образность и метафоричность речи.
книга оказалась пошлой.
и не в смысле какого-то вопиющего неприличия - да если бы - а в самом примитивном. пошлость - это не когда персонаж в тексте пялится на член собеседника через штаны. пошлость - это когда тот же персонаж для описания своего влечения выбирает максимально яркое, приторное, дешёвое и аляповатое, чтобы точно не осталось сомнений, что автор имел в виду и как громко. и вот тут я правда считаю, что переводчик очень постарался усилить этот эффект, потому что гспд, когда мне вообще последний раз попадался в текст, где о сладеньких_попках_мальчиков говорили бы всерьёз, имея в виду эротику и попытку в чувственность?
книга оказалась сильно для внутреннего пользования.
я всё ещё не знаю, в какой мере персонаж, названный автором своим именем, который тоже писатель (признанный всеми на свете за свой талант) и тоже постоянно вязнет в мутных постельных историях с какими-то мужиками (которых зовут так же, как друзей и любовников автора в разные годы) - автобиографичен, но догадываюсь, что в немалой мере, в общем. и его регулярные воспоминания о том, как он стоял у этого забора и вспоминал, как они много лет назад с очередным чуваком из его тусовки где-то здесь разводили очередные сопли - намекают, что наверное всё-таки да.
может быть, у этой книги есть какой-то запредельный уровень самоиронии или самокритики, которого я просто не понимаю и не улавливаю из-за примитивности своей?
или, может быть, мне просто не хватает контекста, в котором она была написана, чтобы оценить?
я не исключаю этого, и в принципе на это надеюсь.
потому что реально не понимаю, не улавливаю, и мне не хватает.
я пытаюсь понять, что в этой книге есть, если не в ней нет ни красоты, ни рефлексии, ни какого-то движения или изменения внутри или снаружи персонажей, ни той самой чувственности толком, ни начала, ни конца, ни намёка на катарсис или хоть что-нибудь... ну, что-нибудь?
но распознаю только длинную тягучую лужу - мутный, размазанный по страницам текст, полный пошловатых и тяжёлых метафор, пытающихся в бесстыдство и скандальность. про стареющего убогого мужика, который преимущественно занят тем, что долбит или читателя, или других персонажей, рассказами о том, какой он талантливый крутой писатель (нет - мы видим, какой - он несёт одну и ту же скучную кашу про то, как бы хотел подрочить на мальчиков, иногда вспоминает, что надо бы побольше пафоса и сканадальства и старательно надрачивает на желание кого-нибудь помучить и отхлестать, но быстро забывает об этой фигне и сваливается в привычную муть), или о своих фантазиях, полных чувственности, вожделения, разнузданности, и так заводящих и его, и его любовников (нет - мы видим, насколько они скучны, однообразны, и как быстро он достаёт этим любого, кому начинает клевать этим голову, и как отчаянно он сам пытается выжать из своих фантазий хоть каплю если не эротизма, то хотя бы подтверждения того, какой он мастер слова). если цель автора была в том, чтобы выпукло показать вот это - получилось очень круто. меня немного смущает, что при этом герой смахивает на эталонную МС, потому что ухитряется иметь какие-то деньги, какие-то отношения и какое-то признание как писатель и как половой гигант, хотя сам по себе текст - прямо показывает, на что по факту похожи его таланты и в том, и в другом и насколько они жалестны.
в общем... серьёзно.
там нет про чувственность, там нет про рефлексию или глубину, нет про изменение, про стремления или цели, про болезненность или шок-контент, и уж ни единой капли там нет про любовь или смерть, хотя это слово дважды встречается в очередной момент обмазывания пафосными соплями с большой буквы.
это книга про какое-то жалкое убожество, и она настолько самозабвенно обмазывается убожеством своего гг и так старательно соответствует ему каждой своей строчкой, что это... реально хорошо.
я орал и плевался, продираясь через это скучное тошнотворное слащавое днище, и это был удивительно цельный и интересный опыт.
обязательно перечитаю её лет через несколько.
может, у меня появятся тогда новые глазки или органы, чтобы оценить, есть ли в этой мутной огромной луже хоть что-то ещё.
10. Монологи вагины, Ив Энслер
ну... так.
у меня наконец дошли руки на это глянуть, давно было интересно - и в принципе, ок.
общее впечатление выходит довольно неровное, но интересное, я сейчас объясню почему.
кто в теме - и так наверняка знали, что это не какая-то книга сама по себе, а множество разных материалов для постановки, которую запустила Энслер.
читать дальшебазово - она говорила с женщинами об их половых органах (называя всё это парой слов и не очень парясь точностью того, что обзывала, ей важнее был символизм и волшебная сила знака, а не какая-то там анатомия), записывала их рассказы, тексты, что они думают об этой части своих тел, какие сокрытые глубины эмоций, травм, запретов и прочей жести, связанной с женской сексуальностью, сидят у людей в головах. вытаскивала вот эти слова и рассказы - и искренние и душевные, и какие-то страшные, и всё это об области, о которой не принято было говорить вслух, вообще слово называть или смотреть туда - частично литературно обрабатывала, а потом читала со сцены в театральной постановке. вслух. прям вот смело и громко. и все были в шоке, ужасе и катарсисе.
насколько я понимаю, это потом распространилось, это делалось параллельно всяким важным феминистским ивентам, это делала уже не только Энслер, женщин-участниц становилось больше, очень многие на этом реально получали себе мощный прорыв вперёд, освобождение, бунт, облегчение, срывание блоков - ну а как иначе, если мы имеем дело с аудиторией, в которой многолетняя норма, что некоторые вещи о себе и своей жизни - это стыд непроизносимый и ужасный, в то время как они происходят и есть?
в общем, я понимаю смысл и эффект, который этот проект вызывал и наверняка где-то ещё вызывает.
меня интересовала отдельно текстовая часть.
собственно, насколько я понимаю, текстов в разных редакциях этих материалов - огромное количество, они реально разные, мне достался один из не самых толстых вариантов. какие-то - каноничные истории из первых постановок, которые уже лежат в основе, какие-то автор сохраняла в сыром виде, какие-то литературно обрабатывала, как она сама говорит. и добавляла от себя текста ко всему этому.
и, ну... иногда они очень интересные. искренние. некоторые - просто какая-то информация, вот женщина, у неё есть вагина (на самом деле, у неё есть целый набор интересных органов, включая половые, но Энслер и её участницы всё это называют словом вагина, максимум - пизда, ну ок, это их колдунство), она работает вот так и вот так. некоторые истории очень нежные и довольно интимные, правда, некоторые - про жесть лютую, но мне больше всего импонируют те, где люди просто говорят - вот есть такая часть меня и моей жизни, о ней нормально говорить.
те части текста, которые принадлежат самой Энслер - экзальтированные, полные вот этого восторга неофита новой религии, каких-то лютых эмоций, воплей, неистового поклонения во всех позах, в общем, такой себе цельный текст пророчествующего человека, у которого миссия - своим ором качнуть вот этот маятник в обратную сторону, чтобы область, которая много где считается противной-грязной-стыдной-прятать-молчать-пользоваться-выбрасывать-стыдиться - была выведена из этой зоны. поэтому она орёт очень громко и не очень ювелирно: смотрите, об этом можно говорить! и нужно! и орать! и совать в лицо, и кидать везде, и ещё громче! это самое великое! вагина опиздительный дар богов! поклоняться! отождествляться! ну и вот такие вещи.
я понимаю, с какой целью это делается, и понимаю, почему для многих это работает.
но всё-таки в некоторых историях - не криках Энслер, с ними понятно, почему и зачем они такие, - в историях, которые сделаны на основе рассказов тех женщин - иногда в них проступает вот такая же пафосная нарочитость, похожая на драматичные феминистские речёвки на собраниях, и тогда мне кажется, что вот она, литературная обработка. когда хотелось, чтобы звучало подраматичнее, посильнее, поярче образы - а они у неё очень характерные. тогда мне жалко. потому что эти истории сами по себе гораздо интереснее и информативнее, чем её прямой бунт свободы и откровений.
в той редакции, что мне попалась, не было одного... стиха, наверное, который мне у кого-то попался раньше вообще не в тему. я его почти не помню, только помню, что это был такой искренний текст из того же набора от лица женщины, которая просто описывала вот эту часть своей анатомии и жизни - как она с этим живёт, как ощущает, просто слова и довольно ласковое и тёплое... личное самоисследование, что ли. оно в конце всё равно было испорчено каким-то внезапно пришитым не в тему взбрыком о политике, но до того места мне было очень удивительно. это были просто слова человека, который описывает с какой-то понимающей нежностью кусочек человеческой физиологии, из которых очевидно становилось как раз то, почему любая часть физиологии - прекрасная и интересная штука, если не демонизировать её, а изучать и понимать. там было описание оргазма, которое мне за очень много лет впервые попалось в таком виде - про орган, который пульсирует внутри, как второе сердце.
по-моему, вот этот клочок текста стоит десятков других, которые про экзальтированное поклонение и ор со сцены. он чудесный же. и я думаю, среди тех историй такого много.
по-моему, это прямо очень хорошо.
11. 451 по Фаренгейту, Рэй Брэдбери
а внезапно здорово.
то есть, понятно, что она местами выглядит наивно, а местами - со своим набором условностей или абсурдностей. ну как бы с учётом того, что это за жанр и в какое время писался - странно было бы, если бы по-другому.
и понятно, что она во многом об определённом страхе - опять же, жанр намекает.
но при всём этом, если брать схему из всего этого, Брэдбери пишет очень... ясно.
читать дальшепрежде всего, очень понимаю тех, кто ведётся на соблазн схватить вот эту накинутую внешнюю форму и врубить наезда на сегодняшнее общество - смотрите, автор ещё когда ужасался тому, что люди не читают бумажных книжек, что люди смотрят телевизир, что люди тупые и прогибаются под меньшинства, ну вот эти все вещи. херня. это форма и рюшечки - они яркие и очевидные, они бьют по эмоциям и картинкам и они первые лежали у него под рукой, чтобы к ним выразительно обратиться, это у мужика всегда было в избытке.
многие вещи Брэдбери я не люблю именно вот за эту внешнюю притчеобразность и эмоциональную форму.
но по факту он пишет о том, что сейчас можно наковырять в работах про мышление и деятельность мозга и цнс в контексте социального взаимодействия - о том, чем для человека чревата утрата мотивации и навыка строить в голове сложные интеллектуальные конструкты. строить взаимодействие на этих конструктах, уметь пользоваться тем самым мышлением, получать от собственного мозга те самые эндорфины и прочий набор нейромедиаторов, которые становятся вознаграждением за проделанную работу и побочкой от построенной опоры, а не попыткой получить то же самое дешево и за иллюзию этой работы - а мы знаем, как работают такие вещи, эволюционно они существуют. Брэдбери пишет о кусочке социума, загнанном в ловушку того самого интеллектуального и социального фастфуда, на котором начинаешь утрачивать навык думать и полноценно поддерживать обмен информацией с внешним миром - и если смотреть на чисто человеческую часть, то довольно точно отображает возможные побочные эффекты, которые может выдать тот самый человеческий мозг, лишённый возможности пользоваться своими органами полноценно.
причём у меня по ходу возникали вопросы к наивности повествования, но по-хорошему, при включении того самого мозга и рефлексии - на них есть некоторое количество ответов.
Монтэг не совсем картонный герой, который действует по схеме "жил в антиутопии с промытыми мозгами - встретил женщину - что-то зашевелилось в душе и штанах - задумался - осознал, стал борцом с системой". Кларисса не была триггером для переворота у него в голове, триггером стал то ли старичок год назад в парке, с которым они заговорили вообще не в том формате, то ли собственный накопленный невроз, потому что к моменту знакомства с соседкой Монтэг уже бьётся головой об собственные противоречения, о голод по какой-то, извините за эту пошлоту, духовно-интеллектуальной пище, он уже книжки прячет - просто Кларисса оказалась перед глазами в момент, когда он был готов рассмотреть, о чём она.
и он, и его невротичная жена с утратой остатков связи с собой и растущим неврозом, который по форме так напоминает тех самых жён-алкоголичек шестидесятых, о которых долго было не принято говорить, и ещё куча народа - они все в первую очередь об этом. об утрате важной части человеческого метаболизма - той самой работе со сложными конструктами, вызывающими сложные и не всегда приятные эмоции, мысли и отношение, потому что они означают, что мозг и цнс вынуждены работать и тратить ресурс, жертвуя внутренним комфортом. потому что если внутренний комфорт становится приоритетом, мы получаем на выходе вариации вот этого - яростного затыкания контакта и панику перед сложными конструкциями, попытки поселить свои мозги и душу в комнатке с мягкими яркими стенами, забивание своего эфира сильными и простыми стимулами, чтобы выбить из себя иллюзию радости. но эволюционно мы работаем не так.
мне нравятся в этой книжке охренительно тонкие намёки на то, что вообще-то так живёт очень конкретная часть общества, которую в эти условия подгоняли под её же радостное согласие - потому что над ними явно есть другие, которые решают вещи, и вот они-то умеют и читать книги, и думать сложными конструктами, и рефлексировать, и у них есть представление о реальности и куда меньше иллюзий. это видно по начальнику Монтэга - шикарный мужик, шикарная химия, ребята, я вижу химию между двумя мужиками, которых даже не хочу особо шипать, но придётся, воу, - и это видно по наличию тех, кто направляет развитие социальных тенденций и конкретно сейчас, если что, у всех на глазах, ведёт войну. войну, блджад.
мне нравится идея о том, что вообще-то книги стоит читать не потому что ах книги это святое, шорох страниц - это милая брехня, конечно, люди любят и эмоционально привязаны к формам, в которых они принимали какое-то знание, мне больно и страшновато читать символику в духе жгут_бумажные_книги, - но дело не в форме. в тексте есть персонажи, прямым текстом говорящие о том, что телевидение или другие системы могли бы выполнять те же функции по научению и стимуляции людей к постройке тех самых сложных конструктов, к реальному усложнению и углублению их мышления, а не к иллюзии этого за счёт количества и яркости/громкости поступающей информации.
и при этом мне кажется очень милым, когда я замечаю этот лютый, безграничный оптимизм.
это очень оптимистичная книжка.
потому что это история про первое, по сути, поколение людей, которые в это встряли - среди них куча тех, кто ещё помнит, как работало по-другому, имеет в голове навыки и методики думать и анализировать, среди не имеющих - всё равно куча тех, у кого голодные пазы в голове требуют что-то делать, ещё не атрофированная и болящая потребность свернуть на те рельсы, с которых их спихивают. это люди, крайне легко восстанавливающие навыки просто читать какой-то сложный текст и пытающиеся его обдумать и проработать - именно восстанавливающие.
я не знаю, в этом наивность автора, который просто не представлял себе, что могут быть люди, у которых этот навык просто не поставлен, и все эти задачи становятся на порядок сложнее, или авторская же идейная оптимистичность, нооо...
это мило.
олсо, о том, насколько правы или слепы или тупы или молодцы персонажи этой книги в своём отношении к тому, что у них творится - можно долго спорить, идеального выразителя идей-то нет, есть кучка людей, которые пытаются.
но ведь оно для этого и сделано, да?
отдельно меня очень веселит внетекстовая ирония: сколько раз книжку про цензуру, запрет книжек и манипулирование информацией - цензурили, пробовали запрещать и перекраивать.
это ведь нарочно не пошутишь.
12. рассказцы интересные:
читать дальшеСлава в вышних Дориану, Рэй Брэдбери
всё ещё гротескно, всё ещё крипово и со специфичным физиолргмчным кинком, всё ещё нравится. второй раз перечитываю, первый в детстве хотелось бояться, второй - возмущённо орнуть.
За Разломом Орла, Аластор Рейнольдс
я не смотрел ту экранизацию с роботами, поэтому мне было интересно, где же главная крипота-то. оно жутковатое и хорошо держит в напряжении, да вообще почти до конца хорошо... но с концовкой что-то не то. уронили( жалко.
Монастырь Эстебан Бланкес, Владимир Васильев
внезапно милота срсли, я вижу в этом рассказе кучу фигни - и стилизация где-то прихрамывает, и шутка про Эко какая-то неуместная, и сюжет местами странен и смутен, да ещё мне попалась плохо вычитанная версия, где сам текст по стилю и структуре странноватый... а я всё это хочу простить, потому что прям замечательно и взяло меня за что-то хорошее внутри. там есть истрия про проклятую книгу, невнятное расследование, глючная ласомброцимисховая пугалка мистика и боди-хоррор, а такоже вопросы этики и души. и оно при всей своей баганутости очень красивое.
Переходный возраст, Анна Старобинец
первая половина классная и реально нагоняет жути. вторая, где начинается дневник - по идее, пугает ещё больше, потому что раскрывает глаза на то, что всё это время происходило, но исполнение... ну, такое. для меня слишком резким оказался переход от реалистичного бытового крипи-саспенса к внезапному треш-хоррорному обосную, кладущему на логику болт, размеры которого больше подходят не тому жанру, с которого мы начинали. но если абстрагироваться от этого момента, то написано достаточно жутко и тревожно, чтобы мне скорее понравилось.
Все вы, зомби, Роберт Хайнлайн
так, мне понравилось, но при попытке осмыслить я сломал себе голову.
ок, гг живёт внутри временной петли... и он/а сам/а себе все эти люди, включая своих отца, мать и дочь/сына. ок. ок. принято. это было весело.
но тогда получается, что что его/её гермафродитизм с такой интересной форме - это как раз следствие поломки генома из-за близкородственного скрещивания? но тогда... та женщина и тот мужчина, которые его/её зачали - это всё тот же человек, и у него/неё всё тот же поломанный в том месте геном, и у их ребёнка он, теоретически, ещё более поломанный... но этот ребёнок - и есть мать, и он же - отец, которые как раз зачали этого... то есть, у этого чувырла БЕСКОНЕЧНО поломанный гермафродитские геном?
ОЙ ВСЁ!.. я сломал мозг. ненавижу про временные петли, несите ещё хд
олсо, фильм по этому рассказу похож на цветной пародийный клип, я смотрел, чтобы позырить на шрам от кесарева на убитой двести раз тушке главного героя - и скажу так, что шрам получился какой-то ниоч, тема не раскрыта.
но всё равно было интересно.
список интересного за 2019 здесь
1. Зубная фея, Грэм Джойс
это, конечно, роман взросления, или как называется такой текст, где герой должен пройти основные квесты вроде пошляться с друзьями по улицам, попробовать стрессово социализоваться среди злых пацанов, заметить существование девчонок, попробовать пить и курить траву, а однажды - ну, так, случайно, может - попробовать вынуть тупую голову из собственной задницы.
и, конечно, роман про ту самую мистику, про которую долго не знаешь, есть она или проблема в людях. это мальчик - пустоватое существо с немного сдвинутой крышей в унылом городке посреди английской глубинки, или это правда недоброе существо-фейри является к нему годами, параллельно фоня на окружающих так, что проблем у них всё больше? это люди портятся, калечат себя и друг друга, умирают глупым образом - или это из них понемногу выедают хорошее, доброе, светлое, а видит всё это только один человек?
читать дальшенемного зная фейри, надеешься, что второе, чтобы хоть кто-то остался доволен в этой истории. немного зная людей, понимаешь, что скорее первое.
на самом деле, конечно, и то, и другое - вопрос, в какой мере.
мне понравилось, как оно написано - чётко, простым ясным языком, и мне кажется, автор очень хорошо понимал, какую часть он хочет оставить неоднозначной и с дырами, а какую - написать предельно конкретно, вплоть до физиологии и прописанных для участников последствий. и дыры - что в человеческом жизненном сюжете-квесте мальчика-гг, что в штрихом намеченном сюжете про фейри - там оставлены вполне намеренно.
мне не понравилось, как оно написано - местами очень символично, по классическим накатанным рельсам, максимально про обычных людей, с которыми случаются самые боянные вещи. конечно, маленький загнивающий городок - это где мамы упарываются по хозяйству и не отсвечивают, папы спиваются и едут крышей, подростки - гопота и мелкие вандалы, либо амёбы, которых даже на гопничество и вандальство хватает только иногда от нечего делать. конечно, красивая девочка, выигрывающая местные конкурсы красоты и получающая возможность уехать в большой город моделью, там будет обманута, получит анорексию и депрессию, подсядет на стимуляторы и алкоголь, как иначе-то? всё, как у людей. не барбитураты же, в самом деле.
вот это "всё, как у людей", болото и залипание в апатии, с которым сливаются гг и его друзья, периодически вынужденные шевелить конечностью, чтобы как-то немного вяло, но по-человечески пройти свои этапы взросления и потом так же, наполовину по рельсам, наполовину случайно - вроде как двинуться куда-то ещё, это самая тяжкая часть текста, по-моему.
это - реальный квест, и может быть, во времена автора считалось, что они его как-то да прошли. во времена меня считается немного иначе.
тяжелее этого - только та часть, которая непосредственно с Феей.
она - вообще лучшее, что было в жизни этой недодиагностированной амёбы, которая по недоразумению главный герой. и если рассматривать их отношения как метафору взросления, изменения форм того, что мальчику становится важно и прочая очевидная чушь - да, это описание какого-то прогресса, и может быть, намёк на то, что мальчик оказался в состоянии интегрировать в себя часть своих вытесненных образов и пройти какую-то внутреннюю трансформацию.
но я смотрю в текст, и мне хочется думать другое.
и в конце этой чёртовой книжки - хорошо написанной, легко читающейся и немного застревающей в горле - мне хочется всхлипнуть об облегчения за единственного персонажа в этой книге, который свой квест кое-как выполнил и получил свободу от того болота, которое разливалось вокруг всё это время. я надеюсь.
мне нравится думать об этой книжке как об истории в несколько слоёв, которые заставляют задуматься - а они заставляют, с этой точки зрения она интересна.
но мне не нравится ощущать её такой - почти ни на одном.
наверное, это потому что у меня нету сочувствия и я не люблю романы взросления в принципе.
это должна была быть весёлая сказка-хоррор про мальчика, к которому год за годом приходит сказочное чудовище, чтобы в разных позах потроллить его, покошмарить и местами покалечить его или его друзей, потрахаться с ним, а мальчик бы искал способы борьбы с ним, решал эту задачку и в конце концов выступил с каким-нибудь ритуальным колдунством, чтобы завершить квест.
а на деле оказалась грустная и долгая история про несчастное маленькое существо, которое из-за нарушенных волшебных правил и собственного раздолбайства оказалось на годы связано с пугающим, плохо контролируемым и непонятным никому созданием, про которое даже не понятно, есть ли у него внятное самосознание, какой-то уровень интеллекта, какая-то способность к сопереживанию или изменению за пустыми глазками, и от него не избавишься известными средствами, до него не достучишься словами, потому что оно понимает о происходящем ещё меньше, чем ты, а сил и возможностей у него больше. оно дома. и только от него зависит, отпустит ли оно однажды из этого дома тебя.
удивительно хорошо на мне сработала эта история - для книжки, в которой 99 процентов персонажей не вызывают ни сочувствия, ни жалости, ничего вообще, просто потому что они - не больше, чем сумма обстоятельств, в которых вяло бултыхаются, не мы такие, жизнь такая.
мне нравится думать, что в ней было куда больше волшебства, знания и чего-то живого, чем прописано в большей части текста. просто эти люди его не заслужили.
просто они не для этого.
вы и правда не должны были тогда встретиться, мальчик.
и прочитать целую книжку, чтобы убедиться, что эту ошибку можно исправить - ну, стоило того.
мне понравилось, в общем.
рекомендую.
2. Дочь времени, Джозефина Тей
как ни странно, это оказалась книга не про исторические исследования - хотя там этого немного есть, и оно довольно милое - а про отношения.
прежде всего - про отношения одного увлекающегося мужика, запертого в больнице, с другим ещё более увлекающимся мужиком, который умер овер 400 лет назад. но какая разница, если ты увидел его фотку, и тебя взяло за душу? взгляд, лицо, хреновая репутация среди потомков - и вот ты уже переживаешь за него, копаешь информацию, как можешь, сравниваешь источники и пытаешься защищать этого мужика от окружающих тебя людей, которые считают его мудаком, а тебе кажется, что всё не так просто, потому что ну не может быть.
того, второго мужика звали Ричард Третий.
читать дальшея подозреваю, что людям, лучше меня помнящим этот исторический период в Британии, в местах конкретных раскопок главного героя архивных кусочков будет или весело, или фейспалмово - но он и не претендует на серьёзные исследования, он с самого начала подаётся как человек, который к истории вообще имел отношение только в школе, а этот маленький роман - так, развлечение, пока нога зарастает. и, судя по всему, в то время, когда Тей писала свою книгу - исследования на тему того, как на самом деле обстояла ситуация с Ричардом, его племянниками, конкурентами и прочим, уже велись. и, скорее всего, уже тогда было понятно, что ни постулат "Ричард был полное чудовище и бездушный мудак", ни "Ричард был вообще умнейший, справедливейший и хороший человек, которого оклеветали по всем правилам" - исчерпывающими не являются. я ещё сильно подозреваю, что ради отображения этих моментов как раз введён юный восторженный помощник, которого подарила главгеру подруга.
но если спустить на тормозах придирки к фактологии, а местами и к логике гг - оно любопытное, даёт основы того самого анализа и очень милое. серьёзно.
если бы эта книжка попалась мне в подростковом возрасте, мои отношения с историей средневековой Британии сложились бы, наверное, очень по-другому.
но и без этого хорошо.
3. Впусти меня, Йон Айвиде Линдквист
итак, снова время странненьких книжек про вампиров!
с одной стороны, она выглядит как новеллизация средненького триллера из девяностых, ну помните, вот эти карманные книжки в мягких обложках, пересказывающие очередную серию "Секретных материалов" как бы в виде книжки? в ней куча воды, кривых лишних конструкций, нарочитой старательной чернухи, которая почти всегда выглядит уныло, и по тексту видно, что это - пересказ типичного триллера-хоррора-прочего-стандартного-фильма, который автор посмотрел в голове и пытается рассказать особо важные сцены и кадры, чтобы ты чётко представлял, где - крупный план города или сцены, где - сцена-склейка, и в каком месте должен стоять или бежать оператор в следующей сцене. и это не достоинство, по-моему.
с другой стороны, читать дальшетам есть какой-никакой сюжет, про который интересно, что за фигня творится, разные и иногда довольно любопытные персонажи - ок, картонного наполнителя тоже в количестве - которые всё-таки похожи на людей, есть несколько моментов, которые хотя бы в задумке своей неплохи. есть та самая чернушная физиологичность, которая поначалу выглядит унылым картоном для галочки, но позже всё-таки начинает придавать происходящему какую-то живость, автор попытался, чек. есть, в конце концов, не самый тупой на свете мальчик Оскар - в отличие от многих взрослых, дети и подростки у автора не всегда нарочито тупые и не всегда делают бессистемную хрень просто потому, что так сказал сюжет и режиссёр - и вампирёныш Эли, у которого давно проблемы с половой самоидентификацией, возрастом, нестабильным уровнем интеллектуального и эмоционального развития, но он - она - оно пытается хоть как-то с этим всем выживать и не очень косячить.
там есть трогательная история их с Оскаром отношений, она довольно милая и ламповая.
там есть интересная задумка о принципах того, как эта вампирская зараза работает, и бесконечно жаль, что эту задумку автор приткнул куда попало и слил в итоге в довольно сырой триллерный текст, где оно не смогло прорасти.
это интересная история с зачатками классных штук, но она зря родилась книгой - и у меня такое ощущение, что автор это понимал.
фильмы по ней должны быть оч милые, ну или хотя бы крепонькие как хоррор перед сном.
но мне тут нашептали, что там Эли официально сделали девочкой, а это никанон, хз теперь, смотреть ли.
4. Имя розы, Умберто Эко
замечательная же
книга про историю, про богословие и философии 14 века, про духовенские разборки, про политику и про книги, омг, книга про старые книги - со стёбом, разборками, исторической достоверностью и деталечками, как мне этого не хватало.
что такое душевный постмодерн и игрища гуманитариев хай-левела, знаете?
читать дальшево-первых, это правда чудесная стилизация.
конечно, игровая - Эко местами откровенно стебётся и троллит всё, до чего дотягивается, и делает это с таким удовольствием, что работает примерно всё - от честной и прозрачной пародии на Шерлока Холмса огромнейшими буквами до гораздо более тонких штук и мелких деталей вроде адсонской бенедиктинской хитровывернутости или ежедневных и еженощных разборок благочестивых жителей обители. и при всей эковской что ласковой иронии, что честном глуме - она буквально набита информацией. близкой к реальности, качественной, проработанной информацией - о быте, о средневековом монастыре, о людях и о том, что у них в голове, о политике и том, насколько она сплетена с религиозными практиками, о людях и их разборках, которые всё ещё люди, такие же по сути и по своим играм друг в друга, как были всегда и ещё будут. и о книгах - да, опять - у нас целый монастырь, прославенный своей великой библиотекой-лабиринтом, целый штат монахов, работающих над созданием, хранением, переписью, иллюстрациями, копиями и переводами текстов, за которые сейчас половина из нас бы повесилась трижды на ближайшем Иггдрасиле, ну правда.
я знаю, мои отзывы становятся чот скучными последнее время, но ничего не могу поделать. попробуйте читать их в умилении и придыхании, с которыми я это всё пишу. особенно про книги и разборки.
во-вторых (зацените, я помню о своём "во-первых", немыслимо), там чудесный язык.
он кажется непривычным и очень старательно стилизованным под историческую эпоху, но на самом деле, если присмотреться и понаблюдать, Эко его очень изящно дозирует - он становится действительно уносящим мозг в ключевые моменты, которые нужны для погружения в ситуацию, или в устах конкретных персонажей, насколько утащенных в свои идеи и процессы, что да - оно и должно звучать так. автор-гуманитарий настоящий, а не на поиграть, у которого слова работают, у которого их форма, количество и ритм - игрушки в руках не маленького ребёнка без мозгов, а профессионала из тех, чьи игры хочешь наблюдать и восхищаться.
кошмар. я снова гоню какую-то пафосную чушь вместо фиксации по делу.
но невозможно же удержаться, честно.
о языке ещё - кроме собственно диалогов, рассуждения лапоньки-Адсона, философских боёв и прочего - кто читал, помните описания расписанного портала в церкви, сюрных снов Адсона под конец, описания книг и иллюстраций Адельма к ним, да и не только Адельма? я вот помню. я на ближайшие пятьдесят лет запомню. они выносят мозг через сердце в горло, да ещё на аорте по пути поигрывают, эти описания. они похожи на полотна Босха, только которые видишь не глазами, а читаешь, слышишь и почти физиологически чувствуешь, со всей их высокодуховностью и анатомическим бесстыдством. вот они какие.
в-третьих (зацените, всё ещё помню!), персонажи.
куча волшебных, упоротых, на первый взгляд неслабо символичных и таких при этом жизненных чуваков. вы ж мои лапоньки, солнышки, каждый первый - хоть тремя детальками настолько фактурный и интересный, что дайте мне про него ещё, ну. когда это успело случиться со мной? когда мне стали интересны книги, где столько людей, про людей и их танцы, и внутренний фандом уже встаёт на дыбы и пытается состыковать всех со всеми не потому что хочет духовного и физического порно - его достаточно в тексте, о, сколько его там, прикрытого книжно-религиозно-политическими фетишами - а потому что ну хороши, ну шикарны же на своих местах. искренний и хитрый одновременно глазастый послушник Адсон, который ухитряется постельную сцену свою первую описать пятью абзацами, а внешность-манеры-ум своего наставника - пятью страницами с десятью признаниями во влюблённости и восхищении и обязательной пометкой "но вы не думайте, не в этом смысле!". строгий официальный Аббат, который, может, и настоятель и библиотекарь бездарный, зато администратор и политик - очень даже, и какие он танцует с Вильгельмом танцы с первого же разговора, с какими попытками взаимной интеллектуальной и иерархической пенетрации. экзальтированная истеричная лапонька Убертин - реально экзальтированная, чуть ли не до припадков паранойи или духовного оргазма прямо у вас на глазах, и при этом - как он мгновенно переключает этот режим на гораздо более адекватного и внимательного мужика, как только понимает, что тема не работает. практичный душевный Николай, который хочет качественно работать и предпочёл бы, чтобы тайные разборки обители не раздолбали ему кузню. ласковая умная лапонька Северин, гспд, цветочек души моей, тактичный, с руками, головой и сердцем на своих местах, слишком нормальный для всей этой дичи, что вы тут затеяли - Вильгельм, не тормози, да если бы этот котик меня пригласил зайти в лечебницу поговорить о книгах и травах, я был бы через минуту там с цветами, шампанским и набором для вскрытий (да, прямо в вашем четырнадцатом веке). шикарный Сальваторе, шикарные разборки с еретиками, шикарные юные послушники и молодые монахи, большая часть которых в курсе, кто в обители с кем спит, кто кому не дал, по какому поводу, и ещё не стесняются поддевать друг друга этим делом прямо за переписью и переводами книг в библиотечных залах. шикарный Хорхе! который да, очевидная шпилечка Борхесу, но если б я был Борхес, я бы такой шпилечкой гордился. особенно после концовки и последней сцены разборок. она страшная, она полна деструктива и жести, она ржачная до истерики, и она такова, что химию между ним и Вильгельмом даже Адсону описывать стыдно, но он пишет. и я его понимаю! мы все понимаем. лапонька моя.
забавно, что на этом фоне самым символичным и слегка менее реалистичным в некоторые моменты выглядит единственный человек - сам Вильгельм.
он - носитель разума, естественно-научного и критического взгляда на мир - включая те вещи, в которые сам верит - и гуманизма, всех этих вещей такого уровня, что на фоне остальных они кажутся почти прогрессорскими. ну, это кроме того, что он довольно смешная отсылка и к Холмсу, и Оккам рядом с ним постоянно упоминается. он не выглядит искусственным, нет, но регулярно подходит к этой грани - просто за счёт того, как выглядит часто в глазах даже своих же соратников, не говоря уже о противниках. он нужен нам как связующее звено с теми частями текста и мира, которые слишком глубоко в себе. он, а не Адсон, традиционно.
и да, книга, конечно, про идеи.
про книги и идеи, которые прорастают в людях и дают им желание и внутреннее право действовать так, что окружающие потом орут. и про то, на что люди готовы ради получения своего - в первую очередь воплощения своих идей, информации, которую нужно или ни в коем случае нельзя дать знать другим людям.
книга, слово - та самая возможность передать и посеять в людях знание или мысль, и это знание или мысль могут двигать и обрушать такие горы, что орать будет поздно, но вы всё равно будете орать.
вот она про что.
отдельно для особо внимательных Эко ещё в предисловии натыкал заранее отметочек насчёт "и всё описанное вообще вот ни разу не имеет никакого отношения к современным событиям и явлениям и людям, вот вообще ни капельки, ни разочечка, вообще не при чём, нет-нет-нет", и я невольно чуть-чуть жалею, что плохо разбираюсь в политике и социальных скандалах Италии времён выхода книги, и потому не могу заценить ещё большую кучу шуток и глумливых отсылок. но мне и тех, что есть, хватает. может быть, ещё лет через десять...
ps. интересно, среди попыток интерпретировать название книги были всякие версии, включая ту, что про связь со сгинувшей безымянной девушкой, а рассуждений на тему sub rosa как определения тайны и, соответственно, связа названия просто с этим выражением - мне не попадалось. это слишком примитивно и боянно, что ли? хд
5. Безумная медицина, Томас Моррис
вообще особо ни на что не претендует, кроме длинного названия (да, целиком она называется "Безумная медицина: странные заболевания и не менее странные методы лечения в истории медицины", и это кагбе намекает), но может развлечь интересующихся историей медицины и растяжимости как человеческой фантазии, так и некоторых органов.
читать дальшебольше всего она похожа на набор коротких баечек, преимущественно про девятнадцатый век, преимущественно про Британию и немного окрестности, с цитатами и комментами автора. хотя вру - не похожа, а так и есть.
это объясняется очень просто - автор не медик, но он заинтересовался темой и поднял сколько-то медицинских журналов в исторических архивах, поудивлялся, после чего самые интересные или дикие опубликованные там случаи нацитировал в книге, к каким-то попытался найти реальные научные и медицинские объяснения, к каким-то - просто повставлял своих комментов в два слова, как те блогеры, которым ну хоть что-нибудь сострить хочется, даже когда нечего, хотя достаточно было бы тех их комментариев, где инфа и пояснения таки есть.
у меня вообще есть подозрение, что это изначально планировалось как серия статей для блога или сетового портала, но лень гуглить, может, нет.
мне больше всего понравилась первая часть, где было довольно много историй про травмы, которые люди сами себе ухитряются наносить (нет предела человеческой фантазии и человеческой вместимости кишечника, но не только) - и ещё дальше раздел про особо дикие случаи каких-то врождённых паталогий или похожего, вроде того греческого мальчика с эмбрионом из желудка (но это я, у меня вообще с греческими мальчиками-жертвами репродуктивных извращений - свои отношения, не обращайте внимания).
особой жести или смакования физиологии там нет, автор реально цитирует, иногда объясняет, но совсем уж лютой дичи довольно мало. мне не показалось прямо очень информативным, но читать было местами приятно.
она хороша, чтобы поглядеть по верхам направления и прикинуть, про какие разделы имеет смысл поискать, чего почитать поглубже.
я вот хочу потом поискать работы и описания случаев с близнецами-симбионтами и, возможно, тератосомами. да, греческий мальчик с эмбрионом, ты потрогал мне знакомые струнки в душе, спасибо тебе за это (опять).
6. Сто лет одиночества, Габриэль Гарсия Маркес
это колдунская книга, народ. не просто алхимическая, нет, тут что-то другое.
она прекрасная.
и она почти целиком - про смерть.
читать дальшеона затягивает каким-то равномерным и гладким ритмом, показывает картинки, начинает интересную историю, и ты наивно лезешь туда и продолжаешь следить глазом, как оно там всё складывается - а потом за этот глаз тебя затаскивает в такую солнечную бодро пощелкивающую кастаньетами пропасть, что ты не сразу понимаешь, из каких костей те кастаньеты сделаны.
может быть, сработало ещё то, что я взялся за эту книгу в момент неслабого обострения тревожности, а она очень красиво и душевно усыпляет, даёт тебе возможность оценить алхимическую сказку с явно мифологической и потому не рассчитанной на переживания структурой - а оказывается удивительно жуткой.
не потому что пугает.
хотя отдельные элементы там есть, которые могли бы пугать - но, с другой стороны, у нас книга о нескольких поколениях семьи, которая живёт в не самых спокойных местах не в лучшие времена, конечно, там будут ужасы человеческие вроде войн, мятежей, расстрелов, убийств, сиротства, каких-то поломанных судеб. но это всё ерунда, этого одного не достаточно. и даже элементов вот этого магического реализма, которые вплетаются так, что никогда не скажешь, насколько они были, а насколько просто были в чьих-то глазах - это тоже ничего не гарантирует, это не обязано настораживать или пугать. это всё кусочки, но магия и эффект работают не на них.
мне кажется, до меня к концу дошло, что на самом деле работает.
дело в том, что это не просто книга про странную алхимию.
это книга про смерть.
вот почему всё так заворачивается - Буэндия не отличают внутри себя жизни от смерти. я не знаю, началось это с появлением Мелькиадеса, или наоборот, Мелькиадес выбрал первого из них и пришёл к нему со своей цыганской магией, мне кажется, что скорее второе. в первом Буэндия, которого мы узнаём, невероятное количество жизни, но и смерти - и они сплетены настолько, что между ними стёрта грань, и она продолжает размываться в семье дальше.
поэтому так много из них не замечают смерти - как умирают они сами, ещё при жизни или правда после смерти, или как умирают другие. поэтому глава семьи умирает понемногу задолго до фактической смерти, и всё больше сливается со старым деревом во дворе, и с ним говорят, как говорили - и продолжают говорить после смерти. поэтому женщины через одну умирают ещё при жизни, и не всегда со стороны поймёшь, живёт ли она ещё и доплела ли своё приданное или саван в кресле, где покрывается пылью, или в доме, где заперлась годы назад. поэтому мужчины иногда умирают на войне или в бою - а иногда нет, но живут после этого так, словно уже переступили грань, призраками, и даже изнутри большинство не думает о том, живы они или нет, потому что на самом деле - и то, и другое. поэтому девочка с костями родителей в узелке -клуп-клуп - становится частью семьи, и эти кости ложатся в основу дома. поэтому возвращается Мелькиадес, и возвращается не единожды, и не только после одной смерти - а сколько раз он умирал на самом деле, никто не скажет, потому что в мире, где существуют Буэндия - очень много жизни, но смерть заплетена в неё так плотно, что не выплетешь, не разрушив основы, она выступает в любой детали, к которой присмотришься. они пропитаны смертью. они принимают всё, что приходит, с силой и стойкостью живых - но на самом деле и со смирением мёртвых, и чем отчаяннее некоторые пытаются жить, тем отчаяннее упираются в смерть. вот почему они повторяются друг в друге, одни и те же имена, одна и та же земля, одна и та же история попыток обойти жизнь и смерть по кругу и вернуться к началу, которое повторялось уже тысячу раз. вот почему одиночество, раз за разом - потому что смерть это распад того, что жило, и стагнация, которая к нему ведёт, это то, во что превращается жизнь, если лишить её контакта и обмена веществ с внешним миром, возможности меняться и превращаться в новое. Буэндия принимают из мира то, что он им даёт - но всё, что они сами дают в мир, так или иначе возвращается к ним, чтобы на последней части круга тоже оказаться в зоне распада.
а ещё меня не оставляет мысль, что бессмертный Мелькиадес проводил на них какой-то важный эксперимент, и именно поэтому то, что казалось спиралью, в конце концов оказалось кругом, точку замыкания которого он видел с самого начала - если не задал её сам.
при всём этом - эта книга восхитительно написана, её можно тащить на тысячу цитат, у Гарсии Маркеса чудесная оптика и слова иногда настолько точные, что ты залипаешь в них, как муха в прозрачную смолу. этот узор, который представляет собой книга, сама её структура - это очень красивая волшебная композиция, магия правда работает. в ней дикое, иногда концентрированное количество понимания, живых формул и жизни самой по себе.
и это всё ещё одна из самых чудесных книг о смерти, которые мне попадались вообще.
7. Американские боги, Нил Гейман
пора признать - предполагаемая магия Геймана на мне не работает.
просто... почти никак.
читать дальшемне уже не раз встречалось такое утверждение, что Геймана или дико любят, или терпеть не могут, третьего не дано. но по-моему, это какой-то дурацкий пиар. потому что мне уже третий раз конкретно странно ощущать, что от книг с таким потенциальным набором классных элементов - мне чаще всего никак. ну, то есть, это мило. ок. всё.
причём я даже не совсем понимаю, почему.
в АБ есть целая куча хороших вещей - вроде и тема одна из самых кинковых на свете (ау, древние хтонические и не очень воплощения архетипов и человеческих верований поднимают головы сквозь века, современные версии того же обретают плоть и кровь, ну же!), и сюжет годен (там правда интересная история, там есть загадки, где-то движуха и крутой финальный твист), и персонажи любопытные (ну хотя бы часть - они плюс-минус разные, они про разные штуки, их достаточно много, да мне иногда одного персонажа хватает, чтобы зацепиться нутром, а уж два и полторы молекулы химии между ними - заворачивайте меня и несите на ваше кладбище скорее!), и яркие вплоть до фетишных моменты или образы есть, и они запоминаются (история с городком и озером сама по себе чудесная и криповатая, трипы на другие планы бытия отличные), да даже какая-то доза расчленёнки и кровищи есть, смерть и жестокость есть, всё вроде есть...
а - не искрит.
всё есть, всё очень мило, вроде даже отдельные кусочки истории немного цепляют... но это именно кусочки, как будто пара настоящих ёлочных игрушек затесалась среди хорошо подогнанной, добротной композиции из качественного пластика, полностью имитирующего живые материалы, и они иногда царапают тебя за пальцы - но как только отпускаешь именно это место, общее ощущение возвращается к ровному "мило, мне понравилось, следующий".
то есть, мне понравилось.
отдельные кусочки мне даже сделали как-то тепло на сердеченьке - история про ифрита и дурацкого мужика, финальный вотэтоповорот и хитрость, и... ну... ещё отличный момент с Белобогом и его молотом, обещанной Тени смертью - вот он был хорош, тот удар-поцелуй попал по какому-то живому месту. но и всё.
от остальной истории чувство, что мы очень мило поиграли во все эти штуки на кухне с занавесками, печеньем с молоком и супчиком на плите.
и это уже не первый раз, от Истории с кладбищем и Задверья было то же самое. пока читаешь - ну, это любопытная история, и ты делаешь вид, что магия волшебной сказки работает, но на самом деле нет.
очень мило. все пунктики выполнены. ну и ок.
8. Исповедь бывшей послушницы, Мария Кикоть
знаете это чувство, когда то, что ты читаешь - явно плод разборок каких-то странных людей с их довольно крупным по их меркам срачём, ты чётко понимаешь, что автор - ни разу не объективен, рассказывает очень свою версию истории, с какой-то целью, наверняка с благословения одних людей против других, читать дальшеи лёгкий душок скандальности, передёргиваний и информации, которую всё равно не проверить до конца - начинается уже с самого начала книги, сам автор вообще ни разу не симпатичен и показывает больше своих симптомов, чем хотелось бы знать, и это всё только верхушечка айсберга разборок и неподеленных ништяков - но такая характерная и любопытная, что всё равно читаешь и перманентно впадаешь в ахуй?
вот это - оно.
это могла бы быть очень любопытная книга о том, как изнутри ощущается пребывание в деструктивной секте, работающей под эгидой местечкового "православия", как выглядят для побывавшего там человека он сам и другие люди, попавшие под этот пресс, и как потом человек это пытается проработать и что в нём изменилось и продолжает меняться... и, на самом деле, да. но нет. это книга вроде бы про то, и при этом есть подозрение, что вообще нет.
потому что автор изначально выставляет себя, как бы это сказать потактичнее - поверхностной дурой, а после описанной истории - ещё и обиженной дурой, желающей больше внимания и профита.
она начинает с классического "я всегда была доверчивой и наивной, пошла искать веры, а злое православие меня отдоминировало, разрушило мне личность и мозги, заперло на несколько ужасных лет в аду, а теперь я всё никак не могу отойти и пытаюсь раскрыть вам правду и предупредить".
но в тексте - на протяжении всей истории, с самого начала - мы видим неумную упёртую тётку, которая полезла куда-то не от плохой жизни или серьёзного кризиса, а потому что при всех ништяках, что у неё были, она не почесалась к возрасту взрослой дылды - с нормальной семьёй, образованием, работой, своей студией, проектами и друзьями - отрастить себе немного мозгов, и не дошла до мысли о том, что любые варианты саморазвития, духовного поиска, да хрен знает, чего ей там захотелось в формате "я познала на курсах йогу, я познала буддизм, надо чонить ещё познать красивенького" - предполагают хоть какое-то шевеление мозгами и внутреннюю работу. но главная работа, которую она проделывала всё это время - это почитала пару первых попавшихся книжек попонтовее (и они виноваты, что воспитали в ней некритичное неверное представление о том, что её ждёт), а потом припёрлась к каким-то чувакам в монашеских шмотках, вручила им свои мозги-душу-тушу-паспорт - и потом годами охреневала с того, что с ней делают какую-то гадость, но упорно делала, что говорили, потому что ей же должны духовность и какие-то волшебства за то, что она отключит мозги и волю в принципе.
я знаю, что существуют люди, которые попадают под этот сектантский каток, потому что у них состояние мозга, жизни или ещё какие-то факторы их подставляют под это, и критичность реально не срабатывает.
и я знаю, что людям такие обстоятельства можно создать.
но автор выглядит как немного другой сорт человека.
и это очень интересно - если её история хотя бы частично основана на реальности (а это скорее всего так, потому что она описывает то самое "монастырское" рабство, которое очень возможно и наверняка происходит много где в современных условиях) - возможно ли, чтобы человека с такими вводными и с таким отношением, как у автора, действительно так закрутило и ничего нельзя было сделать? от неё ощущение, что она как раз не менялась, только вектор открытой пасти и возмущения сменился. но насколько оно правдиво?
какие глубины из той неприглядности, что автор демонстрирует, были там всегда и она на них играет, а какие могут оказаться действительно следствием вот этой обработки, под которую она сама годами упорно совала башку, чтобы получить...
кстати, любопытно, что именно.
как история внутреннего поиска и тотального неумного фейла - класс.
но я радуюсь, что эта история не долетела до меня, когда была на слуху (если где-то была, кроме пары скандальных газеток).
если убрать из уравнения то, какие вопросы и ощущения вызывает автор и тысяча странностей в её рассказе относительно неё самой в этих условиях - это интересный экскурс в тот топорный и грубый, но явно иногда работающий пц, которым способны действовать деструктивные общности.
но убрать автора и вопросы насчёт того, что и зачем она делала и говорила - и делает и говорит сейчас - очень трудно.
в конце концов, ну, это часть картины.
специфичные ощущения.
9. Милые мальчики, Герард Реве
ребята, это было настолько тупо и отвратительно, что мне почти понравилось.)
читать дальшево-первых, сразу оговорюсь - я думаю, что здесь ещё здорово порезвился переводчик, который честно попытался выпятить и обмазаться всеми наиболее яркими и сомнительными свойствами оригинального текста. и если в оригинале они наверняка чем-то компенсирвались, то в переводе это "что-то" уже потерялось. наверное. я надеюсь.
во-вторых, ещё одно сразу - мне редко удаётся оценить вещи формата "автор так выразительно показал днищность, ущербность, тупость и прочую деградацию персонажей определённого слоя и времени в социуме" и прочую похожую красоту. иногда удаётся, но обычно за счёт каких-нибудь ещё вещей, которые в тексте есть, помимо невероятно точно переданного убожества.
я подозреваю, что вот эти два пункта в тексте Реве - для кого-то будут про его сильные стороны.
для меня это однозначно большое выразительное втф.
понимаете, эта книга должна была сработать хоть на какой-то части меня. книга, где трахаются или дают или не дают друг другу всякие мужики, книга, где гг - не менее чем писатель со сложной личной жизнью и какими-то экзистенциальными вопросами, чувственность и смерть, вот это всё... не помню, кто мне такое вещал, но кто-то точно.
книга оказалась скучной.
гг со своим бесконечным пережёвыванием своего жидкого чсв, своих однообразных попыток или подрочить на себя, на ближайшего молодого пацана, на какое-нибудь воспоминание о себе или каком-нибудь пацане, иногда для разнообразия он занят не этим, а жалкой попыткой выжать хоть капельку того же самого если не из себя, так из того, кто случайно оказался рядом.
книга оказалась некрасивой.
то есть, ладно, это вкусовщина - может быть, кто-то другой и в другом переводе видит в этом тексте красоту, но я вижу тяжеловесную, заезженно-приторную, бесконечно повторяемую словесную жвачку, которая жуётся страницу за страницей и обозначает, наверное, образность и метафоричность речи.
книга оказалась пошлой.
и не в смысле какого-то вопиющего неприличия - да если бы - а в самом примитивном. пошлость - это не когда персонаж в тексте пялится на член собеседника через штаны. пошлость - это когда тот же персонаж для описания своего влечения выбирает максимально яркое, приторное, дешёвое и аляповатое, чтобы точно не осталось сомнений, что автор имел в виду и как громко. и вот тут я правда считаю, что переводчик очень постарался усилить этот эффект, потому что гспд, когда мне вообще последний раз попадался в текст, где о сладеньких_попках_мальчиков говорили бы всерьёз, имея в виду эротику и попытку в чувственность?
книга оказалась сильно для внутреннего пользования.
я всё ещё не знаю, в какой мере персонаж, названный автором своим именем, который тоже писатель (признанный всеми на свете за свой талант) и тоже постоянно вязнет в мутных постельных историях с какими-то мужиками (которых зовут так же, как друзей и любовников автора в разные годы) - автобиографичен, но догадываюсь, что в немалой мере, в общем. и его регулярные воспоминания о том, как он стоял у этого забора и вспоминал, как они много лет назад с очередным чуваком из его тусовки где-то здесь разводили очередные сопли - намекают, что наверное всё-таки да.
может быть, у этой книги есть какой-то запредельный уровень самоиронии или самокритики, которого я просто не понимаю и не улавливаю из-за примитивности своей?
или, может быть, мне просто не хватает контекста, в котором она была написана, чтобы оценить?
я не исключаю этого, и в принципе на это надеюсь.
потому что реально не понимаю, не улавливаю, и мне не хватает.
я пытаюсь понять, что в этой книге есть, если не в ней нет ни красоты, ни рефлексии, ни какого-то движения или изменения внутри или снаружи персонажей, ни той самой чувственности толком, ни начала, ни конца, ни намёка на катарсис или хоть что-нибудь... ну, что-нибудь?
но распознаю только длинную тягучую лужу - мутный, размазанный по страницам текст, полный пошловатых и тяжёлых метафор, пытающихся в бесстыдство и скандальность. про стареющего убогого мужика, который преимущественно занят тем, что долбит или читателя, или других персонажей, рассказами о том, какой он талантливый крутой писатель (нет - мы видим, какой - он несёт одну и ту же скучную кашу про то, как бы хотел подрочить на мальчиков, иногда вспоминает, что надо бы побольше пафоса и сканадальства и старательно надрачивает на желание кого-нибудь помучить и отхлестать, но быстро забывает об этой фигне и сваливается в привычную муть), или о своих фантазиях, полных чувственности, вожделения, разнузданности, и так заводящих и его, и его любовников (нет - мы видим, насколько они скучны, однообразны, и как быстро он достаёт этим любого, кому начинает клевать этим голову, и как отчаянно он сам пытается выжать из своих фантазий хоть каплю если не эротизма, то хотя бы подтверждения того, какой он мастер слова). если цель автора была в том, чтобы выпукло показать вот это - получилось очень круто. меня немного смущает, что при этом герой смахивает на эталонную МС, потому что ухитряется иметь какие-то деньги, какие-то отношения и какое-то признание как писатель и как половой гигант, хотя сам по себе текст - прямо показывает, на что по факту похожи его таланты и в том, и в другом и насколько они жалестны.
в общем... серьёзно.
там нет про чувственность, там нет про рефлексию или глубину, нет про изменение, про стремления или цели, про болезненность или шок-контент, и уж ни единой капли там нет про любовь или смерть, хотя это слово дважды встречается в очередной момент обмазывания пафосными соплями с большой буквы.
это книга про какое-то жалкое убожество, и она настолько самозабвенно обмазывается убожеством своего гг и так старательно соответствует ему каждой своей строчкой, что это... реально хорошо.
я орал и плевался, продираясь через это скучное тошнотворное слащавое днище, и это был удивительно цельный и интересный опыт.
обязательно перечитаю её лет через несколько.
может, у меня появятся тогда новые глазки или органы, чтобы оценить, есть ли в этой мутной огромной луже хоть что-то ещё.
10. Монологи вагины, Ив Энслер
ну... так.
у меня наконец дошли руки на это глянуть, давно было интересно - и в принципе, ок.
общее впечатление выходит довольно неровное, но интересное, я сейчас объясню почему.
кто в теме - и так наверняка знали, что это не какая-то книга сама по себе, а множество разных материалов для постановки, которую запустила Энслер.
читать дальшебазово - она говорила с женщинами об их половых органах (называя всё это парой слов и не очень парясь точностью того, что обзывала, ей важнее был символизм и волшебная сила знака, а не какая-то там анатомия), записывала их рассказы, тексты, что они думают об этой части своих тел, какие сокрытые глубины эмоций, травм, запретов и прочей жести, связанной с женской сексуальностью, сидят у людей в головах. вытаскивала вот эти слова и рассказы - и искренние и душевные, и какие-то страшные, и всё это об области, о которой не принято было говорить вслух, вообще слово называть или смотреть туда - частично литературно обрабатывала, а потом читала со сцены в театральной постановке. вслух. прям вот смело и громко. и все были в шоке, ужасе и катарсисе.
насколько я понимаю, это потом распространилось, это делалось параллельно всяким важным феминистским ивентам, это делала уже не только Энслер, женщин-участниц становилось больше, очень многие на этом реально получали себе мощный прорыв вперёд, освобождение, бунт, облегчение, срывание блоков - ну а как иначе, если мы имеем дело с аудиторией, в которой многолетняя норма, что некоторые вещи о себе и своей жизни - это стыд непроизносимый и ужасный, в то время как они происходят и есть?
в общем, я понимаю смысл и эффект, который этот проект вызывал и наверняка где-то ещё вызывает.
меня интересовала отдельно текстовая часть.
собственно, насколько я понимаю, текстов в разных редакциях этих материалов - огромное количество, они реально разные, мне достался один из не самых толстых вариантов. какие-то - каноничные истории из первых постановок, которые уже лежат в основе, какие-то автор сохраняла в сыром виде, какие-то литературно обрабатывала, как она сама говорит. и добавляла от себя текста ко всему этому.
и, ну... иногда они очень интересные. искренние. некоторые - просто какая-то информация, вот женщина, у неё есть вагина (на самом деле, у неё есть целый набор интересных органов, включая половые, но Энслер и её участницы всё это называют словом вагина, максимум - пизда, ну ок, это их колдунство), она работает вот так и вот так. некоторые истории очень нежные и довольно интимные, правда, некоторые - про жесть лютую, но мне больше всего импонируют те, где люди просто говорят - вот есть такая часть меня и моей жизни, о ней нормально говорить.
те части текста, которые принадлежат самой Энслер - экзальтированные, полные вот этого восторга неофита новой религии, каких-то лютых эмоций, воплей, неистового поклонения во всех позах, в общем, такой себе цельный текст пророчествующего человека, у которого миссия - своим ором качнуть вот этот маятник в обратную сторону, чтобы область, которая много где считается противной-грязной-стыдной-прятать-молчать-пользоваться-выбрасывать-стыдиться - была выведена из этой зоны. поэтому она орёт очень громко и не очень ювелирно: смотрите, об этом можно говорить! и нужно! и орать! и совать в лицо, и кидать везде, и ещё громче! это самое великое! вагина опиздительный дар богов! поклоняться! отождествляться! ну и вот такие вещи.
я понимаю, с какой целью это делается, и понимаю, почему для многих это работает.
но всё-таки в некоторых историях - не криках Энслер, с ними понятно, почему и зачем они такие, - в историях, которые сделаны на основе рассказов тех женщин - иногда в них проступает вот такая же пафосная нарочитость, похожая на драматичные феминистские речёвки на собраниях, и тогда мне кажется, что вот она, литературная обработка. когда хотелось, чтобы звучало подраматичнее, посильнее, поярче образы - а они у неё очень характерные. тогда мне жалко. потому что эти истории сами по себе гораздо интереснее и информативнее, чем её прямой бунт свободы и откровений.
в той редакции, что мне попалась, не было одного... стиха, наверное, который мне у кого-то попался раньше вообще не в тему. я его почти не помню, только помню, что это был такой искренний текст из того же набора от лица женщины, которая просто описывала вот эту часть своей анатомии и жизни - как она с этим живёт, как ощущает, просто слова и довольно ласковое и тёплое... личное самоисследование, что ли. оно в конце всё равно было испорчено каким-то внезапно пришитым не в тему взбрыком о политике, но до того места мне было очень удивительно. это были просто слова человека, который описывает с какой-то понимающей нежностью кусочек человеческой физиологии, из которых очевидно становилось как раз то, почему любая часть физиологии - прекрасная и интересная штука, если не демонизировать её, а изучать и понимать. там было описание оргазма, которое мне за очень много лет впервые попалось в таком виде - про орган, который пульсирует внутри, как второе сердце.
по-моему, вот этот клочок текста стоит десятков других, которые про экзальтированное поклонение и ор со сцены. он чудесный же. и я думаю, среди тех историй такого много.
по-моему, это прямо очень хорошо.
11. 451 по Фаренгейту, Рэй Брэдбери
а внезапно здорово.
то есть, понятно, что она местами выглядит наивно, а местами - со своим набором условностей или абсурдностей. ну как бы с учётом того, что это за жанр и в какое время писался - странно было бы, если бы по-другому.
и понятно, что она во многом об определённом страхе - опять же, жанр намекает.
но при всём этом, если брать схему из всего этого, Брэдбери пишет очень... ясно.
читать дальшепрежде всего, очень понимаю тех, кто ведётся на соблазн схватить вот эту накинутую внешнюю форму и врубить наезда на сегодняшнее общество - смотрите, автор ещё когда ужасался тому, что люди не читают бумажных книжек, что люди смотрят телевизир, что люди тупые и прогибаются под меньшинства, ну вот эти все вещи. херня. это форма и рюшечки - они яркие и очевидные, они бьют по эмоциям и картинкам и они первые лежали у него под рукой, чтобы к ним выразительно обратиться, это у мужика всегда было в избытке.
многие вещи Брэдбери я не люблю именно вот за эту внешнюю притчеобразность и эмоциональную форму.
но по факту он пишет о том, что сейчас можно наковырять в работах про мышление и деятельность мозга и цнс в контексте социального взаимодействия - о том, чем для человека чревата утрата мотивации и навыка строить в голове сложные интеллектуальные конструкты. строить взаимодействие на этих конструктах, уметь пользоваться тем самым мышлением, получать от собственного мозга те самые эндорфины и прочий набор нейромедиаторов, которые становятся вознаграждением за проделанную работу и побочкой от построенной опоры, а не попыткой получить то же самое дешево и за иллюзию этой работы - а мы знаем, как работают такие вещи, эволюционно они существуют. Брэдбери пишет о кусочке социума, загнанном в ловушку того самого интеллектуального и социального фастфуда, на котором начинаешь утрачивать навык думать и полноценно поддерживать обмен информацией с внешним миром - и если смотреть на чисто человеческую часть, то довольно точно отображает возможные побочные эффекты, которые может выдать тот самый человеческий мозг, лишённый возможности пользоваться своими органами полноценно.
причём у меня по ходу возникали вопросы к наивности повествования, но по-хорошему, при включении того самого мозга и рефлексии - на них есть некоторое количество ответов.
Монтэг не совсем картонный герой, который действует по схеме "жил в антиутопии с промытыми мозгами - встретил женщину - что-то зашевелилось в душе и штанах - задумался - осознал, стал борцом с системой". Кларисса не была триггером для переворота у него в голове, триггером стал то ли старичок год назад в парке, с которым они заговорили вообще не в том формате, то ли собственный накопленный невроз, потому что к моменту знакомства с соседкой Монтэг уже бьётся головой об собственные противоречения, о голод по какой-то, извините за эту пошлоту, духовно-интеллектуальной пище, он уже книжки прячет - просто Кларисса оказалась перед глазами в момент, когда он был готов рассмотреть, о чём она.
и он, и его невротичная жена с утратой остатков связи с собой и растущим неврозом, который по форме так напоминает тех самых жён-алкоголичек шестидесятых, о которых долго было не принято говорить, и ещё куча народа - они все в первую очередь об этом. об утрате важной части человеческого метаболизма - той самой работе со сложными конструктами, вызывающими сложные и не всегда приятные эмоции, мысли и отношение, потому что они означают, что мозг и цнс вынуждены работать и тратить ресурс, жертвуя внутренним комфортом. потому что если внутренний комфорт становится приоритетом, мы получаем на выходе вариации вот этого - яростного затыкания контакта и панику перед сложными конструкциями, попытки поселить свои мозги и душу в комнатке с мягкими яркими стенами, забивание своего эфира сильными и простыми стимулами, чтобы выбить из себя иллюзию радости. но эволюционно мы работаем не так.
мне нравятся в этой книжке охренительно тонкие намёки на то, что вообще-то так живёт очень конкретная часть общества, которую в эти условия подгоняли под её же радостное согласие - потому что над ними явно есть другие, которые решают вещи, и вот они-то умеют и читать книги, и думать сложными конструктами, и рефлексировать, и у них есть представление о реальности и куда меньше иллюзий. это видно по начальнику Монтэга - шикарный мужик, шикарная химия, ребята, я вижу химию между двумя мужиками, которых даже не хочу особо шипать, но придётся, воу, - и это видно по наличию тех, кто направляет развитие социальных тенденций и конкретно сейчас, если что, у всех на глазах, ведёт войну. войну, блджад.
мне нравится идея о том, что вообще-то книги стоит читать не потому что ах книги это святое, шорох страниц - это милая брехня, конечно, люди любят и эмоционально привязаны к формам, в которых они принимали какое-то знание, мне больно и страшновато читать символику в духе жгут_бумажные_книги, - но дело не в форме. в тексте есть персонажи, прямым текстом говорящие о том, что телевидение или другие системы могли бы выполнять те же функции по научению и стимуляции людей к постройке тех самых сложных конструктов, к реальному усложнению и углублению их мышления, а не к иллюзии этого за счёт количества и яркости/громкости поступающей информации.
и при этом мне кажется очень милым, когда я замечаю этот лютый, безграничный оптимизм.
это очень оптимистичная книжка.
потому что это история про первое, по сути, поколение людей, которые в это встряли - среди них куча тех, кто ещё помнит, как работало по-другому, имеет в голове навыки и методики думать и анализировать, среди не имеющих - всё равно куча тех, у кого голодные пазы в голове требуют что-то делать, ещё не атрофированная и болящая потребность свернуть на те рельсы, с которых их спихивают. это люди, крайне легко восстанавливающие навыки просто читать какой-то сложный текст и пытающиеся его обдумать и проработать - именно восстанавливающие.
я не знаю, в этом наивность автора, который просто не представлял себе, что могут быть люди, у которых этот навык просто не поставлен, и все эти задачи становятся на порядок сложнее, или авторская же идейная оптимистичность, нооо...
это мило.
олсо, о том, насколько правы или слепы или тупы или молодцы персонажи этой книги в своём отношении к тому, что у них творится - можно долго спорить, идеального выразителя идей-то нет, есть кучка людей, которые пытаются.
но ведь оно для этого и сделано, да?
отдельно меня очень веселит внетекстовая ирония: сколько раз книжку про цензуру, запрет книжек и манипулирование информацией - цензурили, пробовали запрещать и перекраивать.
это ведь нарочно не пошутишь.
12. рассказцы интересные:
читать дальшеСлава в вышних Дориану, Рэй Брэдбери
всё ещё гротескно, всё ещё крипово и со специфичным физиолргмчным кинком, всё ещё нравится. второй раз перечитываю, первый в детстве хотелось бояться, второй - возмущённо орнуть.
За Разломом Орла, Аластор Рейнольдс
я не смотрел ту экранизацию с роботами, поэтому мне было интересно, где же главная крипота-то. оно жутковатое и хорошо держит в напряжении, да вообще почти до конца хорошо... но с концовкой что-то не то. уронили( жалко.
Монастырь Эстебан Бланкес, Владимир Васильев
внезапно милота
срсли, я вижу в этом рассказе кучу фигни - и стилизация где-то прихрамывает, и шутка про Эко какая-то неуместная, и сюжет местами странен и смутен, да ещё мне попалась плохо вычитанная версия, где сам текст по стилю и структуре странноватый... а я всё это хочу простить, потому что прям замечательно и взяло меня за что-то хорошее внутри. там есть истрия про проклятую книгу, невнятное расследование, Переходный возраст, Анна Старобинец
первая половина классная и реально нагоняет жути. вторая, где начинается дневник - по идее, пугает ещё больше, потому что раскрывает глаза на то, что всё это время происходило, но исполнение... ну, такое. для меня слишком резким оказался переход от реалистичного бытового крипи-саспенса к внезапному треш-хоррорному обосную, кладущему на логику болт, размеры которого больше подходят не тому жанру, с которого мы начинали. но если абстрагироваться от этого момента, то написано достаточно жутко и тревожно, чтобы мне скорее понравилось.
Все вы, зомби, Роберт Хайнлайн
так, мне понравилось, но при попытке осмыслить я сломал себе голову.
ок, гг живёт внутри временной петли... и он/а сам/а себе все эти люди, включая своих отца, мать и дочь/сына. ок. ок. принято. это было весело.
но тогда получается, что что его/её гермафродитизм с такой интересной форме - это как раз следствие поломки генома из-за близкородственного скрещивания? но тогда... та женщина и тот мужчина, которые его/её зачали - это всё тот же человек, и у него/неё всё тот же поломанный в том месте геном, и у их ребёнка он, теоретически, ещё более поломанный... но этот ребёнок - и есть мать, и он же - отец, которые как раз зачали этого... то есть, у этого чувырла БЕСКОНЕЧНО поломанный гермафродитские геном?
ОЙ ВСЁ!.. я сломал мозг. ненавижу про временные петли, несите ещё хд
олсо, фильм по этому рассказу похож на цветной пародийный клип, я смотрел, чтобы позырить на шрам от кесарева на убитой двести раз тушке главного героя - и скажу так, что шрам получился какой-то ниоч, тема не раскрыта.
но всё равно было интересно.
@темы: книги
-
-
20.03.2020 в 15:55-
-
20.03.2020 в 18:22-
-
16.10.2020 в 09:53А остальное - со вкусом картона. Иногда запачканого кровью и дермецом.
И вот, кстати, недавно, в целях расширения кругозора, начала читать "Пак с волшебных холмов" Киплинга. А там, на минуточку, та же тема - завезенных Богов. И как то изящнее, вроде детская книжка, а истории этих богов какие то ... Живые.
Тут подумалось, может всетаки дело в переводчиках?
-
-
16.10.2020 в 10:45Про исповедь послушницы — я её не читал, но, мне кажется, к ней отличным комбо пошли бы Несвятые святые» Шевкунова. Меня эта книга в своё время зацепила тем, что автор — явный апологет, а при том после прочтения лично у меня осталось послевкусие «нет, нет, никогда».
-
-
16.10.2020 в 15:08Если я в сто лет - влипла, как муха в варенье и прочитала все за один присест (есть плюсы в поездах идучих из точки А в точку Б 30 часов)
я за несколько дней в своих поездах) причём в реально очень неврный и мутный период. и ощущалось всё равно так, как будто в один присест, оно же не выпускает, откроешь после паузы заново - и как будто на самом деле не выпутывался.
то Геймана (всего) жевала с недоумением на литце: Как, ну как с таким набором образов получилась не цепляющая внутренние струны вещь? (это и про рассказы и экранизации)
мне почему-то кажется, что для экранизаций определённого рода он должен очень подходить. просто, скорее всего, это будут экранизации ещё более не моего формата, чем книги.
с другой стороны, вот кучи людей же задеваются за какие-то струны очень сильно, то есть, наверное, дело не в объективной плохости текста - да и вроде нормальный он, добротный, - а в каком-то или формате самом, или каком-то элементе, который перекрывает всё и делает картонноватым, даже когда головой придраться не к чему.
Из рассказов зацепили два , по мотивам Лавкрафта.
а что за рассказы? может, мне тоже зайдёт глубже)
Тут подумалось, может всетаки дело в переводчиках?
возможно, отчасти, нооо... не знаю. мне попадались книги, переведённые как-то жутко или криво, или просто как-то никак, но в них бывало то, что цепляет, даже при объективных так себе данных. или просто тексты, на своём языке написанные как-то очень странно или откровенно так себе. гаспот, мне даже фанфики какие попадались! когда читаешь и страдаешь, что такую классную штуку так запороли формой. а тут вроде с формой всё норм, да со всеми пунктами, которые мне приходят в голову, всё норм, но... как-то вот нуок.
ash-sand.,
Про Маркеса — а Фолкнера доводилось читать?
ещё нет) а там в ту же сторону что-то?
Про исповедь послушницы — я её не читал, но, мне кажется, к ней отличным комбо пошли бы Несвятые святые» Шевкунова. Меня эта книга в своё время зацепила тем, что автор — явный апологет, а при том после прочтения лично у меня осталось послевкусие «нет, нет, никогда».
если ты про это - я не читал как раз её
но унесу в список, возможно, она как раз о том, чего я ожидал от Кикоть, спасибо, но мне кажется, там довольно ощутимая разница.понимаешь, Кикоть реально претендует на вот эту позицию человека, который проделал большой путь, познал, какие мерзкие стороны есть у православия, и теперь героически вскрывает себя для других, чтобы раскрыть им глаза, с посылом про "религия это сектантство там фукака". но по факту в тексте мы видим историю разборок одного довольно ограниченного и пассивного существа, которое по дурости влезло в местечковую лужицу из людей, которые реально построили в своей глубинке довольно топорный способ получать профиты уровня "самая жырная тачка на деревне" и "зато гноблю местных амёб, царь во дворца", с этими людьми. и даже эта история интересна, но судя по суммарному портрету всех участников, уже не проверишь, кто и кому там пытался гадить на голову и кто кому должен - то есть, и документальность у неё ну такая... с некоторой поправкой на ангажированность участников и их полную засунутость в те три локации, которые там вообще фигурируют.
то есть, это очень узкий срез и по информативности или глубине проработки темы там - примерно три сантиметра, а возмущения и обличительств с косплеем аналитики - горы.
-
-
16.10.2020 в 15:45А ,вот из оригинальных произведений еще Звездная пыль же! Экранизацию люблю больше , но и и сама сказочка хороша.
-
-
16.10.2020 в 16:08ещё нет) а там в ту же сторону что-то?
И да, и нет. Фолкнер — это американский Юг, запутанная семейная сага, магический реализм — но язык, на мой взгляд, другой, хотя тоже специфический. Мне они кажутся похожими по вкусу (а одна моя подруга считает, что Маркес у Фолкнера всё передрал — Фолкнер был раньше), но как тебе покажется, не знаю. Для меня Маркес выглядит более прозрачным, очищенным; Фолкнер — более мутным. «Шум и ярость» я ценю.
если ты про это - я не читал как раз её
Да, про это. Не уверен, что она именно про то, про что как бы должна была быть Кикоть — но, мне кажется, она довольно хорошо отображает мировоззрение, вариантами проявления которого становятся вот эти вот тихие адки в монастырях. Почему они в этой среде вообще плодятся — притом что «Несвятые святые» сугубо про «хорошие» монастыри, смирение, служение и вот это всё. Не могу сейчас сказать точно, но, когда я её читал, автор мне показался как минимум довольно неглупым человеком.
А про Кикоть обидно на деле. То есть никто не сказал, что человек, разоблачающий сектантство, должен быть непременно моральным светочем и сверхинтеллектуалом, но всё равно...
-
-
17.10.2020 в 12:56ash-sand., запомню, спасиб)
а насчёт Кикоть - мне даже не столько обидно, потому что если воспринимать её как персонажа - ну вот это такой персонаж, через которого показан срез и пример пары тихих адков. если бы она была показана просто наивной и амёбной дурочкой, или даже мудаковатой дурочкой, было бы ок, вот такой у нас фокальный персонаж, так это называется же? но она очень явно демонстрирует претензии и конкретную нападку и желание какого-то для себя результата - и на этом фоне невольно присматриваешься к противоречиям, которые она сыплет в своё обличение, и трудно абстрагироваться от мыслей о том, насколько оно всё ещё и передёрнуто, а насколько - недоговорено.
это печально, на самом деле.
то, что описанное ею - реально адки и примеры сектантского подхода, в конкретных условиях, очевидно, и её личные свойства этот момент не меняют. но они здорово меняют уровень доверябельности текста, грубо говоря. и выходит, что как художественный рассказ оно так себе, а как условная документалка (и социальное обличение в формате то ли статей Пуджа, то ли вечных оппонентов Пуджа, если помнишь такую даму) - начинает выглядеть сомнительным.
ну и как-то сидишь и вроде интересно, а вроде... ладно. хз, как оценивать, не складывается картинка до конца.
я не жалею о времени, в принципе, просто пока не знаю, на какую полочку складывать полученные результаты)
-
-
17.10.2020 в 15:09-
-
18.10.2020 в 02:51