[azhi-dahaka]

фандом: bleach, всё ещё флешбеки и трёп, Кога-Мурамаса-концепт, пафозъ, вольные трактовки и ещё более вольные цитаты, немного про банкай. а так драббл и бессюжетье, угу.

вкурить 813 слов

*

На самом деле, у Мурамасы две настоящие проблемы, решения которым он не представлял очень долго.
И сейчас, когда возможность от них освободиться оказалась так близко, что вот-вот не выдержит проверки на прочность, они скребут изнутри особенно сильно.
Мурамаса - дистанционное оружие.
И - Мурамаса хочет крови.
Всё просто, как отблеск тусклого света в заточенном лезвии. Есть сила, не предназначенная для прямого удара в костяной щит или тренированное тело.
Шинигами сражаются с Пустыми. Рука об руку, спина к спине, в одиночку - неважно. Вероятно, любые другие враги не слишком отличаются от тех же Пустых. Любой ученик духовной академии, освоивший шикай, теоретически способен победить врага и защитить своих. Для этого нужна просто сила, желание и способность использовать свой Занпакто.
Какой Шинигами станет использовать для этого меч, чья главная сила - в том, что чужие мечи вокруг выходят из-под контроля и атакуют ближайшую цель, включая хозяина? Огромная сила, которая направлена не на врагов, а на тех, с кем вместе ты должен с ними сражаться. Которой проще рассечь прочнейшую цепь, связывающую Шинигами с его главным оружием, не приближаясь, чем проломить голову или корпус оказавшемуся за спиной Меносу.
Мальчишке-Шинигами, мечтающему защищать свой Сейретей с мечом в руках, досталось оружие дистанционного поражения, способное разнести на клочки основу всего сообщества, не сходя с места.
За его шикай Когу опасаются и не подпускают даже просто быть рядом подолгу во время обучения. За банкай - окончательно возненавидят, и Мурамаса слишком хорошо представляет себе последствия. Ни ему, ни Коге они не нужны.
Но клинок, раз обнажённый, должен почувствовать вкус крови, прежде чем вернуться в ножны. Это - больше, чем желание, больше, чем инстинкт. Это - смысл его существования, и это слишком часто оказывается сильнее любых доводов.
Именно поэтому - шепчи, Мурамаса, - даже просто направленный на врага, он тянется к нему, нащупывая и нашёптывая его душу, когда нельзя дотянуться до тела. Именно поэтому Занпакто окружающих Когу Шинигами чувствуют его освобождённую силу и жажду крови, заражаются ею и тонут в её потоке, и льющаяся кровь их владельцев тому подтверждение.
Именно поэтому на руках у Коги постоянно остаются мелкие и не очень раны и шрамы после тренировок с мечом в одиночестве. Именно поэтому - когда удаётся сделать так, чтобы их не было, - они остаются на руках самого Мурамасы. Ненадолго, не по-настоящему, почти не всерьёз, - но вынутый из ножен клинок должен попробовать крови, снова и снова, и почти неважно, будет это кровь врага, владельца меча или его Занпакто, не умеющего направить силу туда, где она не принесла бы вреда.
Тогда - ненадолго, не по-настоящему, почти не всерьёз, - становится легче.

Когда Кога первый раз произносит "Банкай", глядя ему в глаза, Мурамаса вздрагивает так, словно ему горло пережало. Ничего не успевает сделать - кажется, эхо над бесконечной гладью воды без всякой материализации разносит его быстрый сорванный вздох и гулкий стук клинка в руке о когти другой, и по воде внизу идёт тревожная рябь.
- Мурамаса?..
Он медленно качает головой, прикрывая глаза.
Кога подходит ближе, всматриваясь в его лицо, и, наверное, слышит грохот у него в ушах не хуже его самого. Банкай - это не просто очередной уровень силы и новая техника боя, которую можно освоить и надеяться, что сможешь контролировать так же, как предыдущие.
- А ты знаешь, - негромко спрашивает он, - что из себя представляет мой банкай?
- Нет, - безмятежно отвечает Кога, после чего, слегка нахмурившись, поднимает на него чистые, широко распахнутые глаза. - А что? Какие могут быть проблемы?
И Мурамаса смотрит в них, не зная, что на это можно ответить.
Этот мальчишка, не умеющий заговорить с большей частью окружающих и не удивляющийся, когда приходится прикрывать от них спину, умудряется доверять собственному оружию больше, чем самому себе. Смотрит этими своими зелёными глазищами в пол-лица и рассуждает про банкай так, словно речь идёт о ненатренированном приёме, который можно добыть походя и без особых последствий.
Мурамаса стоит какое-то время, выдерживая его вопросительный взгляд, потом снова качает головой, отступает на шаг и отворачивается.
- С банкаем ты действительно станешь ещё сильнее, чем сейчас, Кога. Но... - Он замолкает на секунду, тщательно подбирая слова, и спиной чувствует этот пронзительный взгляд в наступившей тишине. - Ты понимаешь, что тебя ждёт дальше, если ты сейчас это сделаешь?
И застывает, скрестив руки на груди, и беззвучно шепчет, едва позволяя губам двигаться: ты можешь меня заставить, Шинигами, уже сейчас можешь, мы ведь оба это знаем. Заставь, и я покажу тебе. Просто скажи.
- Что меня ждёт?.. - доносится из-за его спины ломкий мальчишечий голос.
И Мурамаса почти заметно вздыхает, чуть расслабляя плечи и снова прикрывая глаза.
Значит, ещё не сейчас.

Когда Кога уходит, кажется, так до конца и не поняв, о чём его попросили подумать на самом деле, Мурамаса долго повторяет про себя обрывки их разговора на разные лады. Рассматривает свои ладони, длинные острые когти, свистящие в воздухе при резком движении, как лезвие.
Приходит к выводу, что всё-таки ничуть не жалеет.
"Банкай," - шепчет почти неслышное эхо в ответ на его задумчивый вздох, и по воде идёт рябь.